Разрывая кокон
Шрифт:
Я перевел взгляд на лестницу. Верхнюю ее часть занимал оркестр. А внизу... Как там было - хочешь остаться незаметным, выйди на середину комнаты? Внизу стоял Карабас и... Мятые Штаны. Тот возвел очи горе, выглядел задумчивым и чем-то опечаленным - вылитый Пьеро. Для полного комплекта осталось найти Мальвину и Арлекина. С ролью Буратино как-нибудь справлюсь сам. Ухмыльнувшись, я медленно пошел в их сторону.
Бас вовсю окучивал клиента - широко улыбался, хлопал по плечу и уже раз пятый заказывал официанту все более дорогущий виски. Сейчас в ход шел шестьдесят второй "Далмор".
Научившись
Где-то далеко беспокойно дрогнула нить. Моя паучья ипостась почуяла опасность и начала суетливо перебирать лапами, пытаясь выбраться из человеческой формы.
Мятые Штаны брезгливо взял с подноса рюмку, со всех сторон рассмотрел, понюхал и быстро опрокинул в рот, будто исполнив неприятную, но неизбежную обязанность.
Карабас что-то сказал и снова похлопал гостя по плечу, все плотнее прижимая часы-браслет к спине Мятых Штанов. Басу не нравится результат, перепроверяет, догадался я. Судя по напряженному виду шефа, Мятые Штаны не прошел проверку на совместимость с сетью корпорации.
Тупиковая ситуация. При всей своей странности Штаны не выглядел социопатом - одно из немногих противопоказаний для включения в сеть. Также он не был похож на смертельно больного человека - с такими мы тоже не подписывали договоров. Что же так насторожило команду сопровождения? Впрочем, оставался еще третий фантастичный сценарий - кто-то подключил клиента раньше к другой сети. Детектор считывает из поля информацию, что человек уже состоит в сетке, и дает отбой на повторное подключение. Нюанс был в том, что никаких сетей, кроме паутины, я не знал. И Карабас, видимо, тоже...
– Виталий Викторович, - за спиной раздался голос Жени, - идемте, скорее, женщине плохо!
Я нехотя обернулся. Почему бы ассистентке не позвать врача? Но Евгения уже тащила меня в центр парка, к беседке, моему недавнему посту.
– Надеюсь, эта женщина не ты?
– уточнил на ходу у ассистентки.
Женя промолчала. Снова не поняла шутки? Или на сей раз чего-то не понял я?
Интермедия 1. Танец в огне
В боковых окнах машины спущены стекла - охристые, алые, изумрудные лоскуты полей сшиты в одну бесконечную ленту, и она вьется, стелется, пытается обогнать. "Нет, не уйдешь, я буду первым!" - думает он, жмет газ и хохочет. Он не сошел с ума, все гораздо проще.
Птицы дырявят непрочные облака, беспокойно носятся по небу - это его ожидание и нетерпение. Так будет всегда, пока ее нет рядом.
За правым плечом молча сидит Судьба. Он почти не знаком с ней. Пару раз сталкивался, но каждый раз она представлялась по-другому. Иногда Удачей. Но чаще Неизбежностью. И только однажды Встречей. Почему-то она запомнилась именно такой: улыбчивой девушкой с теплыми карими глазами и стрелочками-ресницами. Как легко вас обмануть, думает Судьба, легонько, одним пальчиком касаясь его плеча. Она усмехается, но молчит, время еще не пришло.
В окно врывается морской бриз - соленый и ласковый. Так пахнет свобода!
Эта песчаная коса между
Дорога огибает пруд, и его авто входит на крутой вираж, визжат шины, он крепко держит руль. По спине бегут мурашки. Миг триумфа краток, он уже едет по проселочной дороге - слева над обрывом бесконечная гладь моря сливается в голубое полотно с небом, справа - старенькие дачи.
Она выбегает навстречу. Во рту появляется солоноватый привкус местного чая, сваренного на артезианской воде, тело ощущает мокрый песок, он слышит стрекот цикад, над головой тихо раскачивается звездный купол. Она визжит от радости, он ловит ее, кружится, над проселочной дорогой поднимаются облачка пыли. Как ты, почему так долго, я скучала, здесь хорошо, ночью приходил еж, представляешь, на берег выбросился дельфин, соседи до утра галдели, гитара, песни, а я все думала о тебе... о нас. Он слушает, не разбирая слов. Ее голос, как волшебная флейта, развеивает городские дела и заботы, пускает по ветру, топит в море.
Так не бывает, это что-то ненормальное. Если за радость придется расплачиваться, он будет отрабатывать долг не одну жизнь.
Не стоит преувеличивать, шепчет Судьба, одной вполне хватит...
Они сидят на берегу у костра. Головешки трещат, выстреливают искры, пламя стелется от ветра, будто подлизывается, задабривает море.
Устроились на старой рваной подстилке - вездесущий песок ползет за шиворот, сыплется за пояс штанов, просачивается в носки, хрустит на зубах, щекочет уши. Это потом он будет вспоминать о песчинках с нежностью: они давно стали символом этого места, старой отцовской дачи, а теперь - его семейной жизни и молодой жены.
– Я хочу девочку.
– Она гладит слегка округлившийся живот.
Судьба сидит поодаль и улыбается. Девочка, так девочка. Она ничего не имеет против.
Он кладет свою руку на руку жены. Дочь, мечтает он. Зачарованно смотрит на костер, и ему чудится пляшущий в огне женский силуэт.
– Мама знает?
Не лучший момент для таких вопросов, но надо понимать, чего ждать.
Она качает головой.
– Ей скоро придется сказать. Лето поживи здесь, малыш.
Он чувствует, как все в ней сжимается. И ее печаль становится его болью.
– Будь моя воля, не отпустил бы тебя ни на секунду, но я должен работать...
Судьба нехотя встает, подходит к паре, на ходу бубнит под нос: "Должен, должен... Кому? Что?". Молодые люди ее, конечно, не слышат.
Он целует жену в шею, ее кожа пахнет ирисками и молоком.
Теща его на дух не переносит - хотя видимых причин для этого нет. Да и можно ли сильнее любить, чем он любит сейчас? У жены есть все - его внимание, деньги, на мази контракт, а значит, еще немного и будет квартира. Когда-нибудь он найдет ключик и к ее матери. Рано или поздно.