Разум и чувства и гады морские
Шрифт:
— Никакого сомнения, — согласилась Марианна.
— Я давно вас знаю, Брендон, когда вы что-нибудь решили, вас не переубедить, — сказал сэр Джон. — Я и сам вижу, даже ваши щупальца тянутся к двери. И все же я надеюсь, что вы передумаете.
Полковник Брендон лишь снова повторил, как он сожалеет, что вынужден подвести всех собравшихся, но ни в коем случае не может тянуть с отъездом.
— Ну что ж, и когда вы к нам вернетесь?
— Надеюсь увидеть вас на Острове Мертвых Ветров, — любезно добавила леди Мидлтон, — как только вы вернетесь с Подводной
— Вы очень добры. Но я не знаю, когда смогу вернуться, поэтому не смею ничего обещать.
— Ах, он должен вернуться, и он вернется! — воскликнул сэр Джон. — Иначе по истечении недели я отправлюсь за ним!
— Да-да, сэр Джон, отправляйтесь! — подхватила миссис Дженнингс. — Может быть, тогда вы узнаете, что у него там за тайны такие.
— Я не хочу вмешиваться в чужие дела. Наверное, это что-то, о чем ему неловко говорить.
Объявили, что корабль полковника Брендона готов к отплытию.
— Ну, раз вы так решили, доброго вам пути, — сказал сэр Джон. — Но лучше бы вам все-таки передумать.
— Уверяю вас, это не в моей власти.
И полковник Брендон начал прощаться.
— Есть ли у меня хоть малейшая надежда увидеть вас с сестрами этой зимой на Подводной Станции Бета, мисс Дэшвуд?
— Боюсь, что никакой. Нам негде там остановиться.
— Тогда я вынужден попрощаться на более долгий срок, чем мне хотелось бы.
Марианне он просто поклонился, учтиво дрогнув щупальцами, и ничего не сказал.
— Ну что же вы, полковник, — не унималась миссис Дженнингс, — хотя бы перед отъездом объясните, что происходит.
Ей он пожелал доброго утра и в сопровождении сэра Джона вышел.
Жалобы и обиды, до сих пор сдерживаемые рамками приличий, понеслись отовсюду, и все собравшиеся снова и снова соглашались, что подобное разочарование совершенно возмутительно. Затем миссис Дженнингс жизнерадостно сообщила, что у нее есть свои догадки о причинах столь внезапного отъезда полковника.
— Я не сомневаюсь, дело в мисс Уильямс.
— Кто такая мисс Уильямс? — спросила Марианна.
— Как! Вы не знаете? Не может быть, чтобы вы о ней не слышали. Она, моя милая, приходится полковнику родственницей, и весьма близкой. Я лучше не буду говорить, насколько близкой, чтобы не фраппировать юных барышень.
Состроив хитрую, загадочную гримаску, она выдержала долгую паузу и затем сообщила, обращаясь к Элинор:
— Это его родная дочь!
— Неужели?
— О да; и точная его копия.
— Копия? — переспросила Марианна. — Вы хотите сказать…
— И у нее даже есть… — не выдержала Элинор, но умолкла, лишь указав на собственное лицо.
— Да, — подтвердил сэр Джон. — Думаю, полковник оставит ей все свое состояние.
Затем он переменил тему, заявив, что раз экспедиция отменилась, им нужно придумать себе другой способ подобающего увеселения, и после серьезного обсуждения все порешили, что их несколько утешит небольшая экскурсия по самым крошечным клочкам земли, разбросанным
За обедом к ним присоединились новые гости, так что за столом собралось почти двадцать человек, к немалому удовольствию сэра Джона. По такому случаю леди Мидлтон с радостью изжарила на медленном огне желчные пузыри целого семейства ленивцев. Уиллоби, по обыкновению, сел между старшими сестрами Дэшвуд. Миссис Дженнингс устроилась по правую руку от Элинор и некоторое время спустя, наклонившись мимо нее и Уиллоби к Марианне, шепнула достаточно громко, чтобы и они слышали:
— Я раскусила вас, как вы ни фокусничали. Я знаю, где вы были этим утром.
— И где же? — ответила Марианна, покраснев.
— Разве вы не знаете, — сказал Уиллоби, — что мы, как и все остальные, отправились кататься по островам?
— Да-да, мистер Нахал, я это прекрасно знаю, и я потрудилась разведать, куда именно вы отправились. Надеюсь, мисс Марианна, вам нравится ваш новый дом. Очень большой и отлично укреплен! — И, лукаво улыбнувшись, миссис Дженнингс набрала полный рот желчи ленивца.
Марианна отвернулась в крайнем смущении, а миссис Дженнингс добродушно рассмеялась и объяснила, что, задавшись целью выяснить, где они были, она послала служанку расспросить матросов Уиллоби, благодаря чему и узнала, что они ездили на остров Алленгем в имение тетки Уиллоби и провели там немало времени, любуясь прибрежными гротами и осматривая дом.
Элинор не верилось в услышанное, ей казалось немыслимым, что Уиллоби способен предложить, а Марианна — согласиться без спросу явиться к миссис Смит, с которой Марианна не была знакома и которая в то время находилась дома. Сразу же после обеда она расспросила сестру и с удивлением узнала, что все сказанное миссис Дженнингс — чистая правда. Марианна даже рассердилась из-за того, что Элинор могла в этом усомниться.
— Почему ты считаешь, что мы не могли туда съездить и осмотреть дом? Разве ты сама не говорила, и даже не один раз, как хочешь на него взглянуть?
— Конечно, но я ни за что не отправилась бы туда в компании одного лишь мистера Уиллоби и его французского орангутанга, к тому же когда миссис Смит дома!
— Но мистер Уиллоби — единственный, кто может показать тот дом. Я никогда еще не проводила такого приятного утра.
— Боюсь, — ответила Элинор, — что приятные затеи не всегда приличны.
— Напротив, и вот тебе самое верное тому доказательство! Если бы мой поступок и в самом деле нарушил приличия, я бы понимала это с самого начала, ведь мы всегда осознаем, когда поступаем дурно, и в этом случае я уж точно не получила бы никакого удовольствия!