Разве она не милая
Шрифт:
посмотреть на меня.
155
– Спасибо, - сказала я.
– Не за что, - ответил он. Он не хотел больше говорить, потому, знал, что я имела ввиду. Он
делал все, что мне надо. Все, о чем бы я не попросила его.
– Можно прекратить это сладкое розовое дерьмо, пожалуйста? Вы не одни в машине, -
сказал Брэди.
Уэст подмигнул. Мне нравилось, когда он так делал.
Я подождала, пока Уэст сходит домой и проверит, все ли в порядке с его мамой, прежде
чем
Ровно насколько я ценила это, настолько я хотела об этом знать.
Дядя Бун сидел в своем кресле, с книгой в руках. Он посмотрел на меня поверх очков для
чтения. Я увидела краткую вспышку беспокойства в его глазах, прежде чем он
замаскировал её под улыбку.
– Ну, как, хорошо прокатились?
– поинтересовался он.
– Мне нужно было это. Увидеть её, - я сказал я ему, - Но теперь мне нужно знать то же, что
знают Брэди и Уэст, но пока не хотят мне говорить об этом.
Дядя Бун нахмурился, отложил книгу в сторону и снял очки.
– Ты через многое прошла сегодня, Мэгги.
Да, это так. Он был прав. Но это не отменяет того факта, что я должна знать это секрет, который затрагивал и меня.
– Я хочу знать.
Он жестом показал мне, чтобы я села на диван, напротив него. Я хотела было сказать, что
я постою, но все таки подошла к дивану и ела. Он явно не хотел рассказывать мне о том, чем бы это ни было, и я поняла, что эти новости касаются моего отца.
Я сложила руки на коленках в ожидании.
Дядя Бун изучал меня несколько секунд, потому заговорил
– Это о твоем отце..., - начал он. Страх и ужас, которые пришли с этими словами
взволновали меня, - Он мертв, Мэгги. Она нашли его сегодня утром.
Он мертв.
Два слова, которые должны были вызвать печаль, опустошение, боль, но они принесли
мне только ощущение пустоты.
Я хотел почувствовать облегчение, но я не смогла. От отнял у меня маму.Он оборвал её
жизнь и тем самым, разрушил все. Я хотела бы праздновать, что он умер. Праздновать то, что никогда больше не увижу его лицо.
Но я не могла.
156
Вместо этого, я просто сидела, прокручивая эти слова у себя в голове снова и снова. Вот
он, конец. Он мертв.
Хорошие воспоминания о нем, не перевешивали плохие. Плохих было слишком много.
Слишком много грустных воспоминаний. Слишком много сожаления.
Для него моя мама была красивой вещью, которой он хотел обладать. В конечном итоге он
её завладел, но потом отбросил в сторону, будто ничего и не было. Она его любила. Я
вдела это в её глазах, и в том, как она хотела угодить
для него недостаточно. Она не стала тем, на что он надеялся, но ведь он мог освободить её
и позволить ей жить своей жизнью. Однако, но удерживал её и в конце концов, уничтожил.
Он уничтожил всех нас.
Я всегда верила в том, что он любил меня. У нас были моменты, когда он обо мне
заботился и считал меня драгоценностью. Я представляла, что так он относился и к моей
матери. И что она любила его именно за это. Но он не был достоин нашей любви.
Я его ненавидела. Я желала ему смерти.
И вот, он умер.
Но внутри меня была лишь пустота.
– Мэгги, я знаю, что он был твоим отцом. не смотря на то....
– Нет, - сказала я останавливая дядю Буна, чтобы он не сказал большего, - Нет. Он не был
моим отцом. Он перестал быть таковым в тот день, когда отнял у меня маму. И не надо
говорить, что вы сожалеете моей потери. Не говорите мне, что это нормально, если я буду
горевать по нему, потому, что он был для меня мертв уже в течение двух лет. Теперь же все
завершено.
Дядя Бун больше ничего и не пытался сказать. Я встала и поспешила в свою комнату. Где я
могла побыть одна. Где мне не придется разговаривать.
Тетя Корали, спустя несколько минут, поступалась в дверь моей спальни. Я заверила её, что я в порядке, что хочу побыть одна и что не хочу об этом говорить.
Она со мной не спорила.
Час спустя окно моей спальни открылось и Уэст оказался внутри. Его лицо выражало
беспокойство и озабоченность. Я смотрела на него снизу вверх, с того места, где я сидела
поджав колени. Мнимая боль, которая должна была раздавить меня пришла, и слезы
хлынули из глаз.
Он сел на кровать, взял в свои руки, притянув в свои объятия, до того, как я успела
разрыдаться. А когда я оказалась в его руках, я дала волю слезам, я оплакивала все, что я
потеряла. Все, чего у меня никогда не было и никогда уже не будет. Я оплакивала свою
маму, и её трагическую смерть. Я плакала ради Уэста, оплакивая тем самым его отца. И я
плакала ради себя.
157
Эпилог
УЭСТ
Это случилось, нет, не в тот момент, когда мы сидели у Брэди, рассматривая фотоальбомы, а несколько недель спустя, когда я понял, кем она была.
Было Рождество, я и Брэди учились в седьмом классе. Он должен был ехать в Теннеси со
своей семьей на Рождественскую вечеринку, и он попросил свою маму взять меня с собой.
Я бывал на таких ранее и, знал, какая скукотища там была, но он был моим лучшим