Разве я не хорошенькая?
Шрифт:
— Какой вздор! Я пронесу ее контрабандой. Это ведь ненадолго, Рей, всего на несколько недель. Мистер Планкет, вы сказали, что владелец хочет продать дом побыстрее?
— Да, действительно. Это очень мило с вашей стороны, миссис Кармайкл. Я позвоню миссис Фергюссон и скажу, чтобы она не беспокоилась. Вы не представляете, как она горевала, расставаясь с кошкой. Но мне кажется, мистер Фергюссон не совсем разделял ее чувства.
— О, многие мужчины довольно бесчувственны… Не то, что мой дорогой муж. — Жаклин лукаво взглянула на Реймонда, обняла его за шею и прошептала: —
Реймонд улыбнулся, то ли от удивления, то ли поддавшись на шантаж. Так или иначе, хлыст сейчас был в маленьких ручках его жены и она умело размахивала им, заставляя его прыгнуть через горящий обруч, а совсем не наоборот, как было в последние дни. Черт, не надо думать об этом…
— Ну, давай, дорогой, достань Пусси.
Реймонд уставился на нее, не веря своим ушам.
— Ты хочешь, чтобы я полез на дерево за кошкой?
Жаклин с невинным видом похлопала длинными пушистыми ресницами.
— Угу. — И сверкнула черными угольками глаз.
Именно в этот момент Реймонд сдался, уступил окончательно и бесповоротно женщине, которую назвал своей женой. Странно, но он вдруг ощутил себя удивительно свободным, приняв как факт то, что будет любить ее всегда, невзирая ни на что. И будет верить, что и она любит его не менее искренне. Это решение внесло, успокоение в его смятенную душу.
Мгновенно исчезли все терзавшие его сомнения, недоверие, страх, ушли вместе с потребностью подвергать Жаклин каким-либо испытаниям. Отныне он будет любить и наслаждаться ее ответной любовью, не прислушиваясь ни к кому и ни к чему, кроме собственных чувств.
— Ладно, — сказал он и пошел вокруг дома, разыскивая, на что бы встать, чтобы дотянуться до первой ветки. К счастью, на нем были столь понравившиеся Жаклин джинсы.
Вскоре он нашел тачку, притащил ее к дереву и добрался до развилки дерева, на которой жалобно мяукал белый комочек. Ему понадобилось минуты три, чтобы добиться доверия перепуганного существа. Но в конце концов Пусси разрешила взять себя на руки. Реймонд наклонился и протянул кошку Жаклин.
Благодарный взгляд жены тронул его даже больше, чем ее полные страсти глаза во время занятий любовью.
— Спасибо, — прошептала она, но это прозвучало громче и убедительнее, чем любые торжественные клятвы в любви.
К тому времени, когда Реймонд благополучно достиг земли, кошка уютно прильнула к Жаклин и нежно, еле слышно мурлыкала.
— Ну, посмотри, разве она не чудо, Рей? — воскликнула Жаклин, показывая мужу довольную мордочку спасенного животного.
— Да, — ответил он, глядя на очаровательное, любимое лицо, а вовсе не на кошку.
— Нам надо торопиться, пока не закрылись магазины, — счастливо затараторила Жаклин. — На углу Двадцать пятой и Макдауэлл есть «Пэт-шоп». Надо успеть купить ей кошачью кровать, туалет, плошки для воды и еды. Да, и конечно, самой еды. А завтра с самого утра я позвоню ветеринару и мы отвезем ее на полное обследование. Мистер Планкет, не могли бы вы позвонить мне сегодня вечером, часов, скажем, в девять, и дать телефон миссис Фергюссон. Я должна узнать, что Пусси любит
Реймонд только головой качал, слушая этот поток слов, в то время как мистер Планкет согласно кивал.
— Да, конечно, миссис Кармайкл, непременно. Позвольте сказать, у вас замечательная жена, мистер Кармайкл, сэр. Очень добрая. Не многие на ее месте озаботились бы судьбой чужой кошки, сэр.
Да, согласился Реймонд. Немногие.
— Это вовсе не от доброты, — горячо запротестовала Жаклин. — Наоборот, я проявила сплошной эгоизм. А все потому, что всю жизнь мечтала о кошке. Но никогда не могла себе этого позволить…
Наконец-то они ехали домой. Измученная Пусси спала, свернувшись на коленях Жаклин.
— Ты ведь не возражаешь, Рей, правда не возражаешь? — спросила она.
Он взглянул на нее и улыбнулся.
— Нет. Конечно, нет. Ты можешь иметь все, что пожелаешь.
Жаклин уставилась в окно, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы. Но спустя несколько секунд она снова заговорила:
— Ты даже представить не можешь, Рей, что это для меня значит — иметь такой дом, чтобы растить в нем ребятишек. Если бы ты видел, где я жила, когда была ребенком… Нет-нет, — перебила она себя, — даже думать об этом не хочу. Прошлое умерло и похоронено. — Жаклин повернулась и прикоснулась пальцами к его руке. — Я так счастлива, Рей, что встретила такого мужчину, как ты.
Он на секунду оторвал взгляд от дороги и увидел стоящие в ее глазах слезы.
— Ну-ну, не надо, — попросил Реймонд. — Еще неизвестно, кому из нас двоих повезло больше.
— Я… я так люблю тебя, Рей, — произнесла Жаклин таким тоном, будто сомневалась, верит ли он ей.
— Знаю, — тепло и тихо ответил он. — И я люблю тебя. А теперь перестань плакать.
Реймонд терпеть не мог женских слез. Они всегда приводили его в смятение. Его мать плакала часто и много.
— Знаешь, мы обязательно будем счастливы в этом доме. Это счастливый дом, — произнесла Жаклин.
— Счастливый дом? — удивился Реймонд. — Как странно ты говоришь. Разве дома бывают счастливыми или несчастными?
— У меня появилось такое чувство, как только я вошла в него. Может, поэтому и Пусси туда вернулась. Потому что тоже чувствовала это, — объяснила Жаклин.
Реймонд улыбнулся.
— Вот уж не думал, что ты такая сентиментальная особа.
— Да я и не сентиментальная. Никогда ею не была. Но теперь, выйдя за тебя замуж, рискую стать.
— Это очень мило. И сама ты тоже очень милая.
— Никто, кроме тебя, никогда раньше так не думал обо мне, — вздохнула Жаклин, продолжая гладить белый пушистый клубок.
— Вот и не правда. Мистер Планкет так думает. Он сам сказал мне об этом.
— Это впервые в моей жизни, поверь. А женщины меня обычно не терпят.
— Не обращай внимания. Кто-то может завидовать твоей внешности. Но могу заверить тебя, что Веронике ты очень нравишься. Когда мы собирались в прошлую субботу, она назвала тебя прелестной девушкой.
Реймонд был глубоко тронут полным изумленного недоверия взглядом жены.