Разведчик Пустоты
Шрифт:
– И все же вы являетесь сюда вооруженным и обнажаете клинок в этом священном месте. Проанализировав ваше поведение, я пришел к выводу, что лишь один исход является сколько-нибудь вероятным.
– И какой же именно?
– Что вы пришли сюда, чтобы уничтожить саркофаг и убить покоящегося в нем Малкариона.
– Хорошая догадка.
Отвернувшись, Талос направился к соседнему помещению, где хранился резной саркофаг военного теоретика.
– Подождите.
Талос остановился, но не по приказу Делтриана. Шок заставил его замереть
– Зачем ты это сделал? – не оборачиваясь, спросил Талос. – Я не отдавал приказ запустить дредноут.
Поколебавшись, Делтриан ответил:
– Дальнейший ритуал воскрешения требовал установки объекта в священную оболочку.
Талос не знал, что сказать. Ему хотелось спорить, но он понимал, что техножрец вряд ли прислушается к доводам разума. Пророк удивился вдвойне, когда обнаружил, что один из братьев уже пришел в зал до него. Этот воин сидел прислонившись спиной к стене и время от времени лениво нажимал на кнопку активации цепного топора, вслушиваясь в визг зубьев.
– Брат, – приветствовал пророка второй Повелитель Ночи.
– Узас. Зачем ты здесь?
Узас пожал плечами.
– Я часто прихожу сюда посмотреть на него. Он должен вернуться к нам. Он нам нужен, но он не хочет, чтобы в нем нуждались.
Талос медленно выдохнул, а затем обратился к Делтриану:
– Включи вокс-динамики.
– Господин, я…
– Включи вокс-динамики – или я убью тебя.
– Как прикажете.
Делтриан прошагал на своих тонких, как прутья, ногах к центральной панели управления. Несколько рычагов опустились с противным скрежетом.
Зал наполнился воплями. Надсадными, животными, усталыми воплями. Отчего-то казалось, что звучит старик, – столько дряхлой и древней слабости было в голосе.
Талос на секунду закрыл глаза, хотя линзы шлема продолжали смотреть вперед безжалостно, как и всегда.
– Все, хватит, – прошептал он. – Я с этим покончу.
– Объект биологически стабилен. – Делтриан заговорил громче, чтобы перекрыть крики: – Мы также стабилизировали его психику.
– По-твоему, это звучит как психическая стабильность? – не оборачиваясь, сказал пророк. – Ты что, не слышишь воплей?
– Я слышу их, – вмешался Узас. – Горькая, горькая музыка.
– Я обратил внимание на это вокализированное выражение боли, – сказал Делтриан. – И полагаю, это свидетельствует о…
– Нет. – Талос мотнул головой. – Нет. Не пытайся провернуть это со мной, Делтриан. Я знаю,в тебе осталось что-то человеческое. Это не «вокализированное выражение боли». Это крики, и ты это знаешь. Люкориф был прав насчет тебя: ни один разум, способный
– Что ж, тогда «крики», – уступил Делтриан.
В первый раз за все время его интонация изменилась – в ней промелькнула толика недовольства.
– Мы стабилизировали его психику, – продолжил он. – Относительно.
– А если бы ты отключил стазис-блокировку машинного тела?
Делтриану снова пришлось сделать паузу.
– Существует вероятность, что объект убил бы всех нас.
– Прекрати называть его «объектом». Это Малкарион, герой нашего легиона.
– Герой, которого вы хотите убить.
Талос резко развернулся к техножрецу. По лезвию ожившего клинка Ангелов побежали искры.
– Он уже умирал дважды. Только глупая надежда помешала мне запретить тебе возиться с его трупом, но теперь я вижу, что он не вернется к нам. Даже пробовать было неправильно, ведь это противоречило его последней воле. Отныне тебе не разрешается прикасаться к его останкам, потому что из-за тебя он оказался заперт в вечной бессмысленной агонии. Он заслуживает лучшей участи.
Делтриан снова замешкался, выбирая один из возможных ответов – тот, который бы наилучшим образом успокоил хозяина корабля в этом неожиданном припадке праведного гнева. Пока он молчал, вопли продолжали беспрепятственно разноситься по залу.
– Объект – то есть Малкарион – все еще способен служить легиону. Правильно применяя пытки и болевой контроль, мы превратим его в сокрушительное оружие.
– Я уже отказался от этого пути. – Талос все еще не отключил силовой меч. – Я не собираюсь терпеть издевательства над его телом, а в своем безумии он с равной вероятностью направит огонь против нас.
– Но я мог бы…
– Хватит!Трон в огне, вот почему Вандред потерял разум! Внутренние свары. Перебранки. Когти, готовые перерезать друг друга ножами под покровом тьмы. Возможно, я не стремился к этому идиотскому пьедесталу, на который меня возвели братья, но сейчас я стою на нем, Делтриан. «Эхо проклятия» – мойкорабль. Мы можем спасаться бегством, можем быть обречены, но я не умру без боя, я и не отправлюсь навстречу смерти с грузом этого чудовищного святотатства на совести. Ты понял меня?
Конечно, Делтриан не понял. Все это звучало слишком по-человечески для его аудиодатчиков. Любые действия, основанные на чувствах и химических процессах, происходящих в организмах смертных, следовало стереть из памяти и полностью игнорировать.
– Да, – сказал он.
Талос расхохотался, но на фоне непрерывных воплей дредноута смех прозвучал резко и горько.
– Лжец из тебя паршивый. Сомневаюсь, что ты хотя бы помнишь, что это такое – уважать или доверять другому существу.