Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной
Шрифт:
Глава 15. Следователь НКВД
К началу апреля 1945 года Германский Западный фронт фактически перестал существовать. Не встречая активного сопротивления фашистов, англо-американская армия активно продолжала вести атаки на всех направлениях. Вскоре быстрое наступление войск превратилось в совершенно беспрепятственное перемещение разрозненных формирований. Уже в начале мая английские солдаты достигли Шверина, Любека и Гамбурга.
Едва только разнеслась весть о приближении наступающего врага, как немецкая охрана трудового лагеря мгновенно куда-то исчезла. Ее место тотчас заняли бравые, подтянутые англичане, прикатившие в город на смешных
Этих «привилегированных» узников спешно разделили по национальной принадлежности. Погрузили в вагоны и отправили в другие учреждения, специально подготовленные для арестантов «высшей» категории. На место убывших заключенных стали поступать каторжане «второго» сорта. Точнее говоря, советские военнопленные, привезенные из других мест обширной англо-американской оккупационной зоны.
По большому счету, от смены власти они мало что выиграли и для них почти ничего не изменилось. Лишь лающие звуки немецкой речи охранников сменились чопорным английским выговором. Зона как была местом пребывания невольников, так и осталась огромной тюрьмой для многих тысяч изможденных рабов. Никто не позаботился даже убрать сторожевые вышки и высокий забор из колючей проволоки.
Единственное улучшение заключалось в том, что всех стали кормить немного обильнее и чуть-чуть сытнее. Кроме того, произошло некоторое послабление режима. Теперь в нарушителей распорядка перестали стрелять без предупреждения и прекратили травить сторожевыми собаками. Людей просто начали лупить деревянными полицейскими дубинками.
Огромная территория лагеря была по-прежнему разделена на две почти равные половины — мужскую и женскую. Вот в этой зоне, предназначенной для прекрасного пола, Григорий и высмотрел свою суженую, свою будущую жену. Оказалось, что статная, хотя и сильно исхудавшая красавица родилась в Советской Украине. Как и многие другие в этом узилище, до войны она была вполне счастлива. Жила со своими родителями и многочисленными родственниками в большом богатом селе и горя не знала.
По отношению к ней природа не поскупилась и с лихвой одарила ее женскими прелестями. Так что к четырнадцати годам она уже была высокой и вполне сформировавшейся девушкой. Однако, к огромному сожалению юницы, это не пошло ей на пользу. Так уж вышло, что в один несчастный день мать послала свою рослую дочь в соседнюю деревню и велела передать какую-то пустяковую посылку. Отроковица благополучно навестила родственников, выполнила несложное поручение и уже возвращалась домой. На обратном пути все и произошло.
Совершенно неожиданно для окружающих сельчан началась массовая немецкая облава. Набранные из западных украинцев расхристанные, пьяные полицаи окружили деревню. После чего повели себя самым наглым образом и стали грабить дома и хватать всех без разбора. В основном выбирали молодых и здоровых парубков и самых пригожих дивчин. Грубо заламывали им руки. Бросали в кузова грузовиков и отправляли в сборные пункты для перемещенных лиц.
Пока родители узнали об аресте своей несовершеннолетней дочери, пока всеми способами пытались вызволить ее из фашистского плена, прошло достаточно много времени. Поэтому и случилось самое ужасное, что можно было только придумать. Вместе с несколькими сотнями молодых людей ее срочно погрузили в товарный эшелон и отправили на запад на принудительные работы. Привезли в фашистскую Германию. Поместили в трудовой
Именно здесь, за ржавой колючей проволокой, девушку увидел Григорий и понял, что это его судьба. Так уж вышло, что она тоже обратила внимание на молодого симпатичного парня. Состоялось несколько мимолетных свиданий у забора, разделяющего две половины зоны. Эти короткие, пылкие разговоры благополучно довершили дело, начатое капризной судьбой.
Парень совершенно потерял голову и полюбил Мотю Савченко на всю свою долгую и трудную жизнь. Первым делом он крепко-накрепко запомнил адрес ее родителей и поклялся девушке, что обязательно найдет ее после войны. Так уж вышло, что на этом они расстались, и только через год молодой влюбленный все-таки смог выполнить данное обещание.
Меж тем англосаксы не церемонились с красноармейцами, совершенно чуждыми им по духу и воспитанию. Победители быстро свезли в одно место всех пленных, захваченных гитлеровцами на Восточном фронте. Посадили на грузовики и, не мешкая, отправили в соседнюю часть Германии. Подогнали машины к демаркационной линии и перегнали пленных к союзникам, на советскую сторону.
Именно тогда Григорий узнал нечто совершенно неожиданное для себя. Он и раньше прекрасно знал, что жизнь заключенных в советских зонах тоже не сахар. Однако, к великому своему ужасу, парень вдруг понял, что теперь все изменилось. Сейчас для Родины он стал таким же «врагом народа», как и те люди, которые сидели за колючкой. Как оказалось, обращение с «новыми» узниками там может быть ничуть не лучше, чем у фашистов! Причем даже концентрационные лагеря оказались теми же самыми, в которых чуть раньше «работали» немцы и самозабвенно истязали военнопленных.
Тогдашние российские законы были весьма суровы, а если сказать честно, то откровенно жестоки. Невзирая на сложившиеся обстоятельства, любой человек, попавший в плен к врагу, автоматически считался предателем Родины. Недремлющее око партии — НКВД, в то время исповедовало главный принцип: «Бей своих, чтобы чужие боялись!» Поэтому особисты разных мастей черными воронами слетелись со всех фронтов и приграничных областей СССР. Ни минуты не медля, заплечных дел мастера рьяно принялись за вполне привычное и горячо любимое дело.
Изнурительные многочасовые допросы велись без каких-либо перерывов — и днем и ночью. Каждые несколько часов уставшие дознаватели менялись, а измученные узники оставались на своем месте. Скованные наручниками люди неподвижно сидели на табуретах, намертво привинченных к полу. Не имея возможности передохнуть, они безостановочно отвечали на одни и те же вопросы: «Где и как попал в плен? Почему не застрелился? Почему не бежал из лагеря?»
Впрочем, слова подследственных мало интересовали вертухаев. Все заключенные были для них на одно лицо, и никакие оправдания не принимались в расчет. Раз оказался на захваченной немцами территории, значит, являешься врагом народа и предателем Родины. Выходит, что тебе прямая дорога — в небезызвестный и приснопамятный ГУЛАГ. Будешь валить лес в далекой Сибири.
Как и все интернированные, Григорий с душевным трепетом ждал своей очереди. С ужасом готовился к встрече с жерновами этой жуткой мельницы, истирающей людей в мелкую лагерную пыль. Как это ни странно прозвучит, все вокруг него повторялось с той же страшной последовательностью, что и раньше. Какая, в принципе, была разница в том, что незнакомые парни теперь отправлялись на допросы, а не в лес, для натаскивания немецких сторожевых собак? Точно так же, как и раньше, многие соседи по бараку уходили и больше не возвращались назад.