Разведёнка
Шрифт:
***
Он долго еще переваривал услышанное. Сопоставлял, думал... Мир как-то крутился вокруг, но Белый ушел в себя, и отреагировал, только когда сообщили, что женщина очнулась.
К ней можно. Но недолго. Нах***! Всех остальных он просто выгнал.
В палату вошел осторожно. Бледная, голова в бинтах. Глаза мутные.
Уставилась на него, а потом отвернула голову. Как игла ему в сердце вонзилась.
Подошел, сел рядом. Взял за руку, холодная маленькая рука, нарощенные ногти. Душа заныла. Ну что же ты не дерешься со мной,
– Как ты?
– выдавил с трудом.
– Ничего, жить буду, - буркнула она, облизывая губы.
И вдруг выдала:
– Можете не переживать, и невеста ваша пусть не волнуется, ребенка больше нет.
А его как прорвало.
– Дура ты! Идиотка! Кто тебя за руль посадил?! Кто права дал вообще?!
– Не ваше дело, - сухо проговорила, отворачиваясь.
– Спасибо вам за все, что вы для меня сделали...
– Неееет! Ты от меня не отделаешься!
– взревел он.
– Что вам еще надо, ребенка же нет...
И вдруг она сморщилась и разрыдалась. Совсем по детски, в голос и с причитаниями. Мужчина сам не понял, как оказался рядом с ней и кинулся ее успокаивать, прижимая к себе.
– Нет, значит, будет! Врач сказал, все нормально. Тихо, не плачь...
– и вдруг как взорвался: - Нах***, бл***! Узнаю, какая тварь сюда Милу притащила, всех зарою!
В этот момент он был страшен. Кристина отодвинулась.
– Не надо, что ты... Паша...
Повернулась к нему, уткнулась носом в грудь и тихо заплакала. Сама. Он замер, боясь спугнуть.
– Я страшная, да?
– спросила шепотом.
– Не страшная. Но синяки еще никогда бабу не украшали, - ответил осторожно.
– А она красивая. Намного меня красивее, да?
– Нет, не намного.
– Мммм, - промычала она, всхлипывая ему в грудь.
– Она красивееее...
– Да замолчи ты!
– притиснул ее крепче.
– Какая разница, красивее или не красивее!? Мне никого другого не надо. Поняла?
И сам вдруг понял, что сказал. Так и есть. Потому что даже если представить, что у Кристины сиськи со временем станут до колена, а задница будет волочиться по асфальту, ему было по барабану. Он все равно будет хотеть только ее.
Вот так? Сказал - и сам поверил. Это что, любовь, да?
А Кристина, похоже оклемалась. Как-то сразу подкинулась и ойкнула, запричитала, а глаза квадратные.
– Паша! Быстро беги Игорю скажи, чтобы не вздумал маме говорить, что я в больнице! Умоляю, Паша!!! Маме нельзя об этом знать!
– Хорошо! Успокойся, сейчас скажу, - он нехотя разжал руки и встал.
– Ой, и про машину тоже!
– Хорошо.
– И Паша...
– остановила она его уже в дверях.
– Что?
Она устроилась поудобнее в своей больничной койке и стрельнула в него глазами:
– Ты обещал не трогать, пока сама не захочу.
Белый слегка оторопел. А потом тряхнул головой, закатывая глаза. Вот дура безбашенная.
Оторвал же на свою голову...
–
глава 58
В дверях появился осунувшийся и бледный, но все же, относительно спокойный и теперь уже адекватный мужчина. А еще полчаса назад Белый был просто страшен. Злой, дерганый, мрачный, какой-то отчаянный. Сейчас он уже походил на человека, с которым можно разговаривать.
Игорь, Алена и Влас Подгорский тут же замолчали и уставились на Пашу Белого во все глаза. А он не спешил подходить. Глянул на них мельком, потом покосился в сторону, пригладил пятерней белесые волосы и засунул руки в карманы. Постоял так и только потом пошел, медленно впечатывая шаги. Но опять же глядел куда-то в сторону.
И кривился так, будто ему приходилось делать над собой усилие.
Хотя, наверное, приходилось. Ситуация-то, мягко говоря, пикантная.
***
Вообще, с точки зрения бывшего (но пока еще действующего) мужа было бы довольно странно смотреть, как чужой мужик ломится в палату к его жене. Посылает его лесом, рычит, предъявляет права. Но Влас был даже рад такому повороту событий.
Не важно, правым он себя чувствовал или нет, в этом во всем оставался неприятный привкус лжи и супружеской измены. Неловко, грязно. Алена сильно переживала, что увела мужа у подруги. Хотела повиниться перед Кристиной, но стыдилась.
Власу в глубине души тоже не удавалось отделаться от мысли, что в этом деле он не белый и не пушистый. Да, можно сказать, что их брак висел на волоске, и что Кристина сама заварила всю кашу, подставила его под монастырь, точнее, под Пашу Белого. Но ведь он с радостью этим воспользоваться.
Зато теперь мог вздохнуть свободно, чувства вины как не бывало. Достаточно было взглянуть, как Паша Белый с ума сходит от беспокойства. Он порвать тут всех грозился за Кристину. Подумать только, черствый циник Павел Медведев, который баб пользовал как туалетную бумагу!
Не зря Власу тогда еще в клубе показалось, что между этими двумя искра пробежала. А заодно припомнился тот разговор с Кристиной, когда он заставил ее подписать бумаги на развод.
– Между прочим, Белый не женат. Окрутишь его, как в свое время меня.
Он поразился тогда ее реакции. Его скандальная жена застыла с открытым ртом, как-то испуганно на него глядя, и вдруг вся залилась краской. Это Кристина не нашлась, что на под***бку ответить? Да ладно! Уж у нее-то дерьма всегда на всех хватало.
Ему тогда еще показалось, что...
В общем, это «жжж» было неспроста.
Ну и совет неожиданно пророческий вышел.
***
А тем временем Паша Белый преодолел разделявшее их расстояние и сообщил, ни на кого не глядя, что Кристина чувствует себя нормально. Но, очевидно, сам понимал, как это со стороны выглядит.