Разведенная жена или, Жили долго и счастливо! vol.2
Шрифт:
– Не могу я к жениху, я недавно родила, - пожала я плечами, хотя Виктор не было рядом, чтобы лицезреть меня.
– Ого!
– произнес он.
– Поздравляю. Сергей отец? Да?
– спросил он разочарованно.
– Он самый.
– Рад за вас. Хотя, по правде говоря, не очень рад. Знаешь, еще с тех пор, как мы познакомились, мне все время казалось, что мы с тобой будем вместе. Сейчас это, наверное, можно сказать. Все равно ничего не изменить. Ладно, желаю вам долгих лет счастливой жизни, - произнес он как будто обиженно и положил трубку.
Виктор думал, что мы будем вместе? А я-то считала, что мы просто друзья.
Определенно — чужая душа это потемки. Говорят, женщина для мужчины — загадка. Но и при обратной трактовке это вполне оправданно.
Как мне поступить? Я люблю и ненавижу Сергея, я зла на него так, что мне отчасти сейчас плевать, останется ли он жив. Я стала настолько цинична и черства, что мне самой страшно становится от происходящего.
Я взяла лист бумаги и решила выписать для себя «плюсы» и «минусы» своего мужчины девичьих грез.
Итак, плюсы:
Красив;
Сексуален;
Богат;
Иногда добр ко мне;
А теперь минусы:
Тот самый паренек — это, я бы сказала, что целых десять пунктов;
Предатель;
Предатель!
Предатель!!!
Лгун!
Да его минусы можно продолжать бесконечно! Но тот факт, что я люблю его, почти полностью их отменяет. Слезы брызнули из моих глаз. Я уже заставляла себя на него злиться. Заставляла себя быть равнодушной.
Взяв в руки телефон, я зашла в соцсети и открыла тот самый альбом «Старое». В нем были фото из Кисловодска. Мы несколько раз ездили на экскурсии всем санаторием. На фотографиях на общих фонах точно должен быть Сергей с отцом.
Просматривая фото, я наткнулась на кадр на склоне холма. На фотографии было порядка пятидесяти человек. Я с мамой была на переднем плане, а позади виднелся паренек с папой. Это был Сергей. И даже на фото он смотрел на меня.
Думая, что увидев его в том возрасте, когда моя ненависть к нему не знала пределов, я приму окончательное решение — слать его куда подальше. Я ошиблась. Как только десятилетний Сергей попался мне на глаза, я поняла другое — он мой мужчина. Я, черт возьми, его люблю и обязана ехать к нему! Я сделаю все, чтобы он выкарабкался. И он выживет! Я знаю!
Глава 4
– Куда это ты собралась?
– спросила меня мама, когда я начала вставать с кровати.
– Мне нужно лететь в Москву. С Сергеем беда. Ты посидишь пару дней с детьми? Все равно из-за антибиотиков, что мне колют, я не могу их кормить грудью.
– Ты совсем что ли? Мария! Ты только недавно с опасной операции! У тебя может открыться кровотечение. Ты еще и после кесарево! У тебя сплошная рана в теле, а ты так бездумно куда-то мчишь! Я тебя не пущу. Врач тебя не пустит. И Сергей бы сам не хотел, чтобы ты так рисковала. Почему, когда дело касается его, ты теряешь рассудок, милая, - приобняла она меня.
– Я не хотела тебе говорить, может сейчас это и не играет роли, но Сергей это тот мальчик, который тебя доставал в Кисловодске. Помнишь?
– мама попробовала использовать последний козырь.
– Знаю я! Мне все равно надо ехать. Малыши все же должны быть под наблюдением, им нельзя пока летать. Поэтому я и прошу тебя с ними посидеть. У
– Маша, мне иногда кажется, ты не в своем уме, как связалась с этим мужчиной. Давай позовем врача, он скажет, возможна ли твоя поездка.
Мама вышла из палаты и начала общаться с медсестрой, а я наблюдала за ними из-за стеклянных стен. Конечно она говорит разумные вещи, но меня как магнитом тянет в Москву. Я чувствую, что обязана там быть.
Медик расширила от удивления глаза, а потом вместо того, чтобы звать доктора, направилась в мою палату.
– Вы что удумали?
– начала она говорить со мной как с ребенком.
– Вам категорически нельзя никуда лететь. Мало того, что у вы после родов, так еще и в легких раневая поверхность размером с ладонь. Может вам сейчас отменить обезболивающее, чтобы вы поняли, что твориться в груди. Какая будет боль. Обезболивающее только через вену вводится капельницей. Вы в Москву с капельницей полетите? Я понимаю, у вас есть какая-то задача, известная вам. Но подумайте о себе. Даже не о малышах, а о себе!
– присела она ко мне на кровать.
– Вы мать. Вам предстоит вырастить детей. А как вы будете их растить, если в полете откроется кровотечение. И даже если вы не погибнете от кровопотери, то возможно потребуется удалить часть легкого. Уже после этого жизнь не будет прежней. Вы будете в свои 26 лет с легкими 70-летнего человека. Вам это надо? Подумайте еще раз. Я сказала все, добавлю лишь, что мы не имеем права вас задерживать. Решение принимать вам.
– Я же могу полететь в Москву с медицинским сопровождением?
– произнесла я нерешительно.
– Да, конечно. Только поймите, такое сопровождение стоит больших денег.
– Ах, вот в чем дело?
– усмехнулась я.
– Сколько? Несите договор, подпишу и сразу же оплачу.
– Хорошо, сейчас принесу. Цена порядка 50 тысяч фунтов, - улыбнулась медсестра и сразу же вышла.
– Мам, спасибо. Ты сейчас меня лишила 50 штук, - произнесла я с раздражением.
Меня почему-то безумно злил тот факт, что все лезли в мою жизнь. Да, мама согласилась помочь немного с детьми. Но это не означает, что я обязана ее слушаться.
– Дочь, извини. Но мне все равно кажется, что тебе лететь не стоит даже с медиками.
– Мама, у меня такой вопрос. Ты любила папу?
– вдруг спросила я то, что она не ожидала.
– Причем здесь это?
– Ну ладно. Кого ты больше любила или любишь? Папу или Павла?
– вскинула я бровью.
– Это не твое дело!
– вдруг она начала злиться.
– Ну почему не мое? Ты же считаешь, что решать за меня, могу ли я возможно последний раз увидеть живым любовь все своей жизни или поддержать его своим присутствием, чтобы он выкарабкался, это твое дело.
– Это другое!
– Мама, почему другое?
– кипела я.
– Ладно отвечу. Кого я любила или люблю больше. Твоего отца! Я его люблю до сих пор. Он любовь всей моей жизни. Тебе ясно?
– Так почему ты от него ушла?
– уже совсем забыла я о своих проблемах.
– Ты думаешь, что я, наверное, такая романтичная особа, влюбляюсь в каждого встречного-поперечного? Нет! Я всегда любила твоего отца. Но после семи лет брака он мне изменил! Я не смогла простить. Все, точка.
Я смотрела на маму, пораженная ее словами. Ведь за все время она ни разу не обмолвилась, что их конфликт был вызван именно его изменой! Его!