Разведка боем
Шрифт:
последнего клочка шерсти, капли крови, глотка воздуха. – У вас в команде осталось трое
непричастных к делу господ. Это, как вы уже поняли, временно безработные Блохин и Лютиков, и
подполковник ГРУ Капустин. С последним особенно интересно. Достичь столь высокого
положения за считанные годы, не вылизывать чужие задницы и иметь авторитет и любовь
подчиненных. Я даже знаю его секрет, но к нашему делу он не относиться.
– И то, правда, – сморщился Курехин. –
баранами.
– Да, верно, – Андрей кивнул и безумным взглядом впился в майора. – Один ты, майор, не
справишься. Ваша программа-шпион хоть и наделена особыми свойствами, но артподготовку
устроить не может, да и Давыдов, как бы он не поднатаскался за последние игровые месяцы, не
117
боец. У вас есть трое опытных, проверенных в горячих точках боевика. Далее все просто. Ваша
локация вычислена до последнего пиксела. Ваши друзья добровольно входят в систему, и вы, как
бы это выразить, идете в несколько другую сторону.
– Отклониться от курса?
– Да. Верные мне люди пересчитают точку перехода и внесут изменения в код, где вы
сможете найти мою цифровую копию. Как только я пойму, что все нормально, я дам команду на
новую программу, и вас выбросит прямиком в финал.
– А что если я откажусь? – Нахмурился Всеволод.
– Воля ваша, – развел руками двойник премьера, – только ни перед оригиналом, ни перед
Скоряковым я отчитываться не намерен. Вас просто уничтожат, физически. Следы же своего
присутствия в комплексе в столь щепетильный момент я подчищу лучше любого специалиста.
Переброска прошла почти буднично. Верные боевые товарищи, услышав о просьбе
Курехина, согласились, даже после того как майор в красках описал все возможные последствия
эксперимента.
– Кровоизлияние в мозг, отказ органов, токсическое заражение… – Всеволод еще раз обвел
взглядом троицу но ни один мужичина не дал слабины.
– Ладно тебе, командир, – взял на себя смелость Вини, – чего уж там. Знали, на что шли тогда, знаем во что лезем сейчас. Ведь другого выхода, как понимаю, нет и не предвидится.
– Есть один, – Всеволод смущенно развел руками. – Дождаться пока моя копия даст жару
всем жутикам в моей голове, но зная, что в ней твориться, я бы на цифрового двойника сильно не
надеялся. Да и какая у него поддержка. Аналитик, да компьютерный вирус.
– А значит меня со счетов? – В лабораторию просочился Давыдов и присев на табурет
потянулся к пробиркам, закрепленным на стенде, от чего тут же получил по руке бдительным
лаборантом.
– Не пойми меня, Сема, неправильно, но я уж лучше со своими. – Кивнул майор.
И
происходит, а будто со стороны. Блохин молча смотрит в потолок пока люди в белых халатах
стучат по клавиатурам и закрепляют на лбу электроды, Лютиков заметно нервничает. Бойцу явно
не по себе. Он и раньше больницы не любил, а сейчас и вовсе не питал к ним нежных чувств.
Один только Капустин почти весел. На лице загадочная ухмылка, в глазах боевой азарт от близкого
боя. В голове незнамо что.
– Готовы? – Парень за пультом обернулся к кушеткам. Кто-то хмыкнул, кто-то поднял вверх
большой палец, кто-то матюгнулся. Приняв все это за согласие, парень вдавил кнопку. Жидкости
побежали по трубкам. Мониторы оживились, выдавая потоки информации. В воздухе как будто
запахло озоном, как после грозы. – Раз, два, три, – готовность копий тридцать процентов.
Сопротивление подсознания умеренное.
– У меня отклонение от нормы на три децибела, – это связист, крутит ручки, подстраивает
технику.
– Готовность копий сорок три процента. – Парень за пультом напряжен, но делает это почти
привычно, как будто газировки налить. Никто не обращает внимания на подопытных. Тянет в сон, во рту мерзкий стальной привкус, усиливающийся с каждой минутой. Реальность растягивается, будто резина, расслаивается на тысячи тонких нитей. Сознание кричит, не в силах отделить
химические реакции от реальных событий.
– Долго еще? – Вини скрежещет зубами, комкая белоснежную простынь.
– Готовность девяносто процентов, пропускная способность канала в норме. GSM-вышки
работают на полную.
– Долго еще? Все тело ломит, будто под самосвал попал. – Это уже Лютый. Лежит смирно, но
закусил губу, так что по подбородку заструилась тонкая струйка крови.
– Болевые ощущения сильные? – Беспокоится лаборант за пультом.
– Терпимо, – цедит боец. – Но почему я не отключаюсь?
– Так надо, – бормочет белый халат. – Так надо, терпите. Экстренный вброс.
Восемь дней до часа «икс». День. Локация 4. Временной отрезок 1:3
118
Дверь крохотной камеры, толстые железные прутья в пару сантиметров толщиной, выходили
в общий коридор, а за ним, если заглянуть за поручни, можно было увидеть всю грандиозность
сооружения. Тюрьма как тюрьма, просто очень большая. Экран, вмонтированный в стену, был
защищен тремя слоями плексигласа, и почти нон-стопом проводил информационную атаку на