Разведка по-еврейски: секретные материалы побед и поражений
Шрифт:
На новом месте Левинзон чувствовал себя как рыба в воде.
Он быстро передружился со всеми высокопоставленными офицерами миротворческих сил ООН, а также с офицерами генштабов египетской и иорданской армий. Командование ЮНИФИЛа то и дело расточало Левинзону комплименты, утверждая, что ему нет равного в умении соблюсти интересы обеих сторон, смести все камни преткновения, обойти острые углы и достичь искомого компромисса. Вместе с тем в Генштабе ЦАХАЛа многие ворчали на то, что Левинзон излишне сближается с представителями, по сути дела, недружественных
В 1978 году начальником Генштаба израильской армии стал Рафуль, и это – учитывая его отношение к Шимону Левинзону – означало завершение армейской карьеры последнего.
– Я не желаю больше видеть в армии твою профессорскую физиономию! – со свойственной ему прямотой сказал Рафаэль Эйтан Левинзону.
Бедный Рафуль! Если бы он знал, что у Левинзона, и в самом деле обладавшего внешностью профессора, не было не только университетского, но и законченного среднего образования!
Обдумывая, как ему жить дальше, Левинзон вспомнил о своих друзьях из ООН и обратился к ним за помощью. И помощь пришла: Шимону Левинзону предложили стать одним из руководителей Фонда ООН по борьбе с наркоторговлей в Юго-Восточной Азии. Правление Фонда располагалось в Бангкоке, и условия работы, которые предложили Левинзону, были просто сказочными: огромная квартира в лучшем квартале города, арендованная за счет ООН, зарплата в 60 тысяч долларов в год, плюс персональный автомобиль, плюс оплата всех расходов на поездки, обеды в ресторанах и т. д.
А поездить Левинзону пришлось много – основной задачей Фонда была борьба с выращиванием и переработкой мака в опиум и героин в печально знаменитом «Золотом треугольнике». По всей видимости, особых успехов на новом поприще Шимон Левинзон не добился, так как спустя три года, в 1980 году, ООН решила контракта с ним не возобновлять, мотивируя это его безынициативностью. Сам Левинзон свою отставку объяснял тем, что вскрыл факты коррупции и разбазаривания денег в структурах ООН.
Как бы то ни было, в 1983 году Шимон Левинзон вновь оказался на перепутье.
Он отправил жену с детьми в Израиль, приобрел там роскошный дом в расположенном неподалеку от Иерусалима престижном поселке Мевасерет-Цион, а сам вернулся в Таиланд, чтобы придумать, как заработать на оплату взятой для покупки дома ссуды и достойную жизнь своей семьи. После нескольких недель поисков он сумел получить место генерального представителя американской компании NRI в Юго-Восточной Азии, но почти вся назначенная ему зарплата должна была уйти на погашение долгов. Нужно было придумать, откуда взять деньги, причем придумать это надо было срочно, а денег должно было быть много.
Задавшись вопросом о том, что бы такого
К тому же никаких угрызений совести Левинзон на тот момент не испытывал: ЦАХАЛ, а значит, и Израиль, с его точки зрения, выбросили его на улицу, как только он оказался им не нужен, а потому он считал себя свободным от каких-либо моральных обязательств перед родиной.
При этом Левинзон отнюдь не собирался становиться шпионом, он лишь хотел продать имевшуюся у него информацию за приличные деньги и на этом поставить точку. Оставалось только придумать, кому именно должна быть продана информация. И выбор тут был, в сущности, небольшой – русским или арабам. Подумав, Левинзон решил остановиться именно на русских, они почему-то казались ему побогаче арабов.
Выбрав удобный день, Левинзон направился к зданию посольства СССР в Бангкоке и убедился, что у его входа не стоят скрытые камеры, снимающие каждого, кто входит в посольство.
А чтобы не привлекать к себе внимания и не вызвать ни у кого никаких подозрений, Левинзон решил… войти в посольство с главного входа, как обычный посетитель.
В посольстве он подошел к служащей консульского отдела и, протянув ей израильский паспорт, сказал, что хотел бы получить визу на въезд в СССР.
– Но вы же понимаете, что это невозможно, – ответила женщина, с явным трудом подбирая английские слова. – Между нашими странами нет дипломатических отношений…
– Думаю, вы ошибаетесь, – ответил Левинзон. – Позовите вашего начальника, чтобы я мог с ним поговорить…
Спустя несколько минут к Левинзону вышел высокий, элегантный мужчина. Как потом выяснилось, это был советский консул в Бангкоке.
– Чем могу служить? – спросил он на безупречном английском.
– Я – полковник израильской армии, – сказал Левинзон. – Думаю, я располагаю информацией, которая может очень заинтересовать определенные круги в Москве и помочь Советскому Союзу.
– Вы хотите передать эту информацию безвозмездно или получить за нее вознаграждение? – спросил консул.– Разумеется, я хочу получить за нее деньги! – с раздражением ответил Левинзон. – 100 000 долларов и ни одним центом меньше!
– Хорошо, – сказал консул. – Вот вам ручка и бумага, напишите свою подробную биографию и в чем заключаются ваши предложения. Обещаю вам, что они будут рассмотрены.
Когда спустя час Шимон Левинзон вышел из здания советского посольства, он оглянулся и увидел, что консул стоит у массивных дверей и смотрит ему вслед.
О чем думал в тот момент этот советский дипломат? Что он испытывал по отношению к этому еврею, готовому за деньги продать военные секреты своей страны? И что он думал о его народе?..