Разведывательно-диверсионная группа. «Брат»
Шрифт:
— А разве это не так, Андрюха-брат?.. Разве все мы, не сбрендили уже давно?.. Разве может нормальный человек годами смотреть на то, как убивают его друзей или просто «гражданских» людей, или ранят и калечат, и остаться с нормальными мозгами и не начать мстить?.. Скажи, командир!!! Разве ты сам остался нормальным, после того, что с тобой та сука в плену сотворила? Или после того, что сделал для тебя наш Слон, оставшись на всю жизнь безногим инвалидом? Ты сам нормальный, Андрюха?!! — Каха помолчал насколько секунд, и, не дождавшись ответа, заговорил вновь. — Мы все ненормальные, командир!.. Война, сука, калечит
То, что нужно тем, простым и нормальным, в отличие от нас, людям — мы Родину от уродов защищаем! И эти, «гражданские», они-то как раз и есть наша Родина, Андрюха-брат!.. И награды нам вешают не за красивые глаза, а именно за то, что мы делаем!.. А делаем мы ту работу, командир, которую ни один «нормальный» человек никогда сделать не сможет — духу у него не хватит!!! Поэтому и идут в спецназ только те, кто «ненормальные», чтобы делать эту «ненормальную», но нужную и почётную работу!.. Мы с тобой солдаты, Андрюха, командир ты мой дорогой!!! «Солдаты специального назначения»!!! И этим всё сказано!..
Прошло ещё какое-то время, и Андрей, понемногу пришедший в себя, вернулся к расспросам:
— Долго вы в госпитале-то лежали?
— Долго, Андрюха… Целых три месяца… Аж до самого конца августа… Ко мне туда и Лалолчка моя приезжала, и родители с сестрёнками… И Кокос с Грибом… Их после того нашего «дембельского аккорда» каждого орденами Красной Звезды наградили…
— А подполковник?
— Да и он столько же… — Каха только вздохнул тяжело. — Нас прямо там, в госпитале и награждали… Генерал из Генштаба приезжал… Тогда в госпитале вообще наградной день был!.. Только в нашей палате Героя Союза вручили, два ордена Ленина, и мне — орден Боевого Красного Знамени…
— Ого! — Искренне удивился Филин. — Ну, про твой орден — понятно! А остальные?
И тут Брат опять улыбнулся странной улыбкой:
— Палычу — орден Лысого за ту операцию дали…
— И это тоже понятно!.. Ну, а кто ж это был рядом с вами ещё, кому такие награды отвалились? Может, знаю, или слышал? Такие награды просто так не вручают!
— Конечно, знаешь, командир!.. И даже лично!!!
— Не понял?
— Орден Ленина — капитану Сергею Князеву, а Золотую Звезду Героя — старшине Беслану Батырову…
— Шаху и Батырычу?!! Вот так дела-а-а!!!
— Ну, да, командир… Я же с ними именно тогда в госпитале и познакомился, после их «выхода» на «Белую тропу» …
— Ну, а дальше-то что было? — Тихо проговорил Филин, уже «уставший» за сегодняшний вечер удивляться.
— А дальше я вместе Палычем в Тбилиси поехал… В наш общий дом…
Брат закурил сигарету, но было видно, что его пальцы дрожат…
— Я помоложе был, поэтому и оклемался помаленьку, а вот Палыч… Он ещё полтора месяца мучился… Мы за ним вместе с Лалой ухаживали… Да только…
— Умер твой отставной «Дельфин»… — Понял Филин.
— В конце октября… От полученных ран… У меня тогда как половина сердца умерло…
— Жаль!.. Жаль его… Видать хороший мужик был…
— Был, Андрюха… Земля ему пухом…
— И вечная память!.. — Андрей помолчал немного. — Ну, а ты-то сам?
— А я в цирк вернулся…
— И твоё первое представление
— Точно! Новогоднее!.. Ну, и пошло-поехало… Я тогда уже не один номер показывал, а несколько… Целое представление!.. И опять на гастроли стали ездить… А 12 июня, уже 87-го, Лала мне сына родила… И мы его назвали Сандро…
— А что это значит, Брат?
— Сандро?.. Это Александр по-грузински… В честь Палыча…
— Понятно… Ну, а в Отряд-то ты как попал, жонглёр? — Улыбнулся наконец-то Андрей так, что обнажил крепкие зубы. — Неужели прямо из цирка?
И Каха улыбнулся в ответ:
— Не поверишь, но именно так и было…
— Как это? Из цирка? Не может такого быть!!!
— Может, командир, может! В наше жизни всё может быть!.. — Улыбнулся Брат. — Мы тогда, в июле 87-го, на гастроли в Москву поехали… Ну, знаешь как оно… Афиши по всему городу на всех самых видных местах, и на всех тумбах… «Кахабер Сабиашвили и его „Летающие Кинжалы“»… Неделю уже выступали, когда ко мне, за кулисы, пробился один мужик… С огромным букетом цветов… Знаешь кто это был, Андрюха?
— Откуда? Даже не догадываюсь?
— И не догадаешься никогда! — Брат сверкнул своими жемчужно-белыми зубами. — Шах это был! Капитан-пенсионер спецназа, Серёга Князев!
— Афиши увидел?
— Точно!.. Ну, мы с ним тем вечером, конечно, и посидели за «рюмкой чая»… Он про Палыча спросил… Помянули… А я возьми да и скажи, что хочу за моего Мако отомстить… Я ведь и в самом деле хотел…
— Ну, и?
— На следующий день, на представление он Батю привёл, чтобы тот на меня «в деле» посмотрел…
— А после представления подполковник Воловец предложил тебе в Отряде послужить… — Проговорил Филин. — Тут уж догадаться совсем не сложно…
— Да, командир… Так и было… Только я сначала с цирком домой, в Тбилиси вернулся… С Лалой поговорил, и она меня отпустила… Она ведь тоже Палыча знала… И ещё знала, что я не успокоюсь никогда, пока не отомщу за него…
В общем… Так и уехал…
Часть четвёртая
И опять спецназ!.
Декабрь 2008 г. Москва.
Воспоминания Филина…
…Нет, не давали покоя постаревшему за эти годы капитану-пенсионеру Андрею Проценко, или попросту Филину, его воспоминания! Не давали!..
Он иногда надолго «уходил глубоко в себя», в свои мысли, в свою, такую непростую, офицерскую юность, и вспоминал своих старых боевых побратимов… Вспоминал, каждого из них!
И вспоминал их истории!.. И не только те, которые они рассказывали сами о себе, а ещё и те, которые рассказывали о них другие бойцы из его РДГ…