Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец»
Шрифт:
– А он по-другому никогда и не умел... – раздался из-за спины знакомый голос.
Чукча, его самый первый ротный командир, стоял в нескольких метрах, опершись плечом об угол мазанки.
– Ну что, здравствуй, «бригадная легенда»...
– Чукча... – Игорь вскочил с места и бросился к постаревшему капитану. – Ротный... А я думал, что ты у Горы в замах ходишь, да две большие звезды уже носить устал – к третьей готовишься, а ты все в «кэпах» ходишь!
– Спасибо Сереге, что вообще не сижу... А «кэп» – это теперь навсегда. До самой пенсии...
– Как это? – Игорь все не отпускал из своих объятий Чукчу.
– Да-а... Была история... Потом как-нибудь
– Здр-равия желаю, товарищ капитан!
– Кобра?! – Капитан был искренне рад и не менее искренне удивлен. – И ты здесь?
– Здесь, ротный, вот у этого «салабона» в «замках» служу... – Резо, улыбаясь белозубой улыбкой, кивнул на Игоря.
– Дела-а!..
Старик не стал мешать встрече этих троих старых однополчан, да и до выхода колонны из Чарикара было достаточно времени – вся ночь впереди, а еще и день не закончился.
Они так и стояли вчетвером, болтая о былых знакомых.
Только... Резо в какой-то момент стал поглядывать куда-то за спину Игоря, на не слишком далекий склон, за дувалом города...
– Игорь...
– Что?
– А ты не помнишь... – Резо был немного озадачен. – Чем можно стрельнуть прицельно на дальность за полтора километра?..
– Да практически ничем!.. – вскинул брови Медведь. – А ты куда уставился?
– Показалось, наверное... – Кобра, как загипнотизированный, продолжал смотреть мимо Игоря. – Так чем?
– Я помню только три «пушки»: наша ВСК-74, у «янкесов» есть какая-то М82, и, кажется, английская «МакМилан»... Но у этих «пушек» калибр, как у ДШК – 12,7 миллиметра! Из такой «дуры» стрелять – еще уметь надо... Ты куда все время смотришь, Резо? – Игорь стал оборачиваться.
И тут...
Медведь успел заметить вдруг расширившиеся зрачки своего «замка» и...
РПК, который Кобра продолжал сжимать в своей крепкой руке, совершил нечто невообразимое. Довольно тяжелый, по сравнению с автоматом, громоздкий для неумелых рук пулемет крутанулся, теряя свои очертания, словно его держал жонглер-иллюзионист, и... мощно врезался Игорю в челюсть.
Прапорщик не устоял и повалился всем телом на Чукчу...
И в ту же секунду «броник» Кобры прогнулся внутрь, а на стену глиняного домишки, к которому тот стоял спиной, брызнул мощный алый фонтан. А еще через секунду горное эхо донесло до их слуха:
– Б-бу-у!!!
– Резо... – прохрипел Медведь.
Резо Габелия, гордый осетинский джигит, смотрел затухающим взором на Игоря. Из уголка его рта вытекала толстая кровавая темно-бурая струя:
– Умеют стрелять, с-суки... – прохрипел Кобра.
– Рез-зо!!! – Игорь орал в каком-то исступлении.
Его душа, его сердце, казалось, умирали вместе с Коброй:
– Резо-о! Что ж ты не сказал! Резо-о! – огромные, горючие слезы катились по щекам Игоря. – Я отомщу! Слышишь, сержант! Отомщу за тебя! Су-уки-и! А-а-а, с-с-су-у-ки-и!!!
Группа, склонив головы, смотрела на своего погибшего друга, и никто не пытался успокоить Медведя – каждому из них довелось потерять на этой войне друга. Они понимали своего командира, понимали его чувства и понимали его слезы, нестыдные слезы солдата...
Так группа потеряла своего последнего «аксакала» – Кобру, сержанта Резо Габелия...
...Вот так и воевал Индеец...
Всегда на пике, всегда готов прийти на помощь и... Всегда или почти всегда в тени своих друзей, когда приходило время получать от командования благодарности или награды... Артур просто считал
Но Индеец всегда был готов прийти на помощь, как бы это ни было опасно для него самого! И всегда умел найти то, что нужно было отыскать его группе...
О его незаменимости в РДГ молоденький тогда еще лейтенантик Проценко понял уже при выполнении самого первого задания... Тогда, осенью 88-го... Именно Артур нашел того, кого они так долго искали...
30 ноября 1988 г. Пакистанская граница. Чаман.
Чайханщик Хайзулла...
...Тогда, лежа на бархане и рассматривая в двадцатикратный бинокль пакистанский приграничный городишко Чаман, Андрей напряженно, до ломоты в зубах, думал: «Что дальше? Как войти в город, кишащий «духами», найти на шумном восточном базаре нужную чайхану, изъять ее хозяина, находящегося под надзором, и уйти? Задачка!»
Перед Филином лежал конечный пункт задания, но до решения самой задачи еще придется попотеть. Ох как попотеть!..
«...Еще неизвестно, жив ли Хайзулла, а если жив, то в каком физическом состоянии? Сумеет ли выдержать переход через пески Регистана? Почти наверняка – нет... Он хоть и разведчик, но другой пробы, что ли, штурмовые задачи – не его профиль, его работа – информация... Не послали бы мою группу к черту на рога, если бы он мог уйти сам. А что это значит? Только то, что с ним придется нянчиться, как с дорогой куклой!.. Приказ однозначен: «Хайзулла должен вернуться!» Даже в разобранном состоянии, даже в полиэтиленовых мешках, но при этом ничего, даже пуговица на кальсонах, не должно пропасть. Кто знает, где и что он спрятал?! Помню, помню, как же, инструктаж того сурового дядечки в отличном костюме, генерала ПГУ [26] , не иначе, судя по тому, как он рубил фразы, экономя каждое слово...»
26
ПГУ – Первое Главное управление КГБ СССР, внешняя разведка, та, которая Штирлицев готовила. (От автора.)
– Так, все ко мне! – скомандовал Филин, скатываясь с гребня бархана. – Значит, так, ребята, диспозиция такая...
План, родившийся в голове Андрея, был абсолютной авантюрой.
– Нам нужны колеса – в каком состоянии находится Хайзулла, мы не знаем, но в любом случае он не готов к пустыне, поэтому уходить будем по шоссе на Кандагар. – От слов командира у Медведя брови поползли на лоб. – Поэтому – Индеец, Брат, Кабарда... Ваша задача – машина. Лучше «газон», ну, в смысле, «шестьдесят шестой», он и проходимый, случись чего, и в кузове все поместимся. В шести-семи километрах от города на север, почти на самом шоссе, есть, как я понял, заброшенные строения. Дувал, но там какие-то движения, и я видел парочку 66-х и несколько «козлов» [27] ... Пойдете, как стемнеет. Индеец, наш шанс унести ноги отсюда – это машина...
27
«Козел» – УАЗ-469.