Разведывательно-диверсионная группа. Кэт
Шрифт:
Кондор каким-то невероятным прыжком бросился к тому месту, где у основания дерева в траве блеснула проволока, и сумел дотянуться, схватить пальцами уже почти полностью натянувшуюся проволоку. До взрыва оставалось буквально два сантиметра... А потом был рывок и...
– Клим! Ищи ее! Ищи вторую!
Срезать колоду было нельзя – она потянула бы к взрыву вторую мину.
– Ищи, мать твою, Клим! Я не удержу долго!
И это было так. Тонкая проволока уже успела изрезать в кровь его пальцы, но Андрей держал, сцепив зубы так, что едва не обсыпалась эмаль. Держал, моля всех всевышних о том, чтобы Задира поскорее нашел вторую мину. И проклинал все на свете одновременно.
– Ищи...
– Держи, Андрюха! Мать твою за ногу!.. Я сейчас! Сейчас я!..
Задира, словно троллейбус, держась рукой за натянутую проволоку, «ушел» в кусты и тут же остановился:
– Есть! Есть, братишка! Держись – это простое «яблочко» – я сейчас!
Он уже наклонился и заколдовал что-то над миной-ловушкой, а Андрей понял в какую-то секунду, что Клим не успеет – у Андрея попросту не хватит сил удержать те миллиметры одной рукой. Сил действительно не хватало – тонкая медная проволока уже успела распороть до кости пальцы, а дотянуться до гранаты второй рукой катастрофически не хватало времени – тяжелый рюкзак, повинуясь законам физики, соскочил по инерции с плеча и привалил правую руку. И не поделать ничего – нет времени, и для маневра всего-то пара миллиметров...
– Клим! – прохрипел Филин, чувствуя, что пальцы сводит судорога и они теряют силу. – Клим!
– Все, братка! Иду к тебе, держись!!!
– Ложись!!! Лежать, десант!!!
И в эту секунду пришло необычайное, неземное облегчение и натяжение проволоки ослабело настолько, что она провисла.
– А че там «ложись!»? Иди, давай, разминируй командира!
В двух метрах от Кондора возвышалась человеческая глыба, носившая позывной Гранд. Алексей стоял посредине этой злосчастной полянки и держал в руках... Колоду! Он ее попросту обнял, как «самую родную», да и приподнял сантиметров на двадцать. Да так и стоял с ней, обнявшись...
– Ну, че замер?! Давай да побыстрее – чай, не пять кило...
Откусить проволоку и освободить Кондора заняло у Клима не более трех секунд. И тут же с глухим стуком полетела на землю деревянная колода-«взрыватель».
– Ф-фу-уф-ф! – громко выдохнул Гранд. – Тяжела минешка... Как ты ее держал-то одними пальцами, командир?
– Да так уж... На матерых словах...
Андрей поднял к своему лицу скрюченные судорогой, окровавленные, изрезанные пальцы:
– Хорошо – левая...
– Подожди, братка! – К нему бросился Клим. – Подожди секунду!
Он вытащил из нарукавного кармана СИП (то бишь «Специальный индивидуальный пакет (первой помощи)») и стал накладывать витки бинта на обильно кровоточащие пальцы своего друга:
– Прости, Андрюха! Бля буду – не видел я эту растяжку-суку! Не заметил! Твою мать!.. А ведь все лечь могли – грамотная минка, бля. Осколочные гранатки, типа нашей «Ф-1» с разлетом в двести метров, да дуплетом в радиусе десяти метров... Каша была бы гарантированная... Как же это я так? А, спец? Я ж тоже в спецах ходил! А, Андрюха?!
После пережитых треволнений Андрей находился в том состоянии, которое боксеры называют «грогги», и соображал как-то вяло... Но тем не менее ясно:
– Устал ты, кэп... Просто устал... Да и вы, спецы от ВДВ, не то что мы, Краповые... Вы же штурмовики, а мы...
– Эт-точно... – согласился Задира.
– Идешь в основной группе. Со мной Гранд...
– Не обижай меня, командир, – такой лажи больше не будет!
– Клим. – Андрей взглянул на своего боевого побратима. – Не разочаровывай меня – ты же кадровый офицер и сам все знаешь...
– Знаю... Усталость и
– И это приказ, Задира, – это приказ...
– Есть, кэп!
– Есть, командир! – Гранд был «на подъеме» оттого, что его наконец-то «пропустили вперед»...
Ближе к вечеру все того же второго дня этого безумного марша Гранду опять представилась возможность отличиться. Теперь уже благодаря своим, заложенным в него с детства, как в будущего охотника, знаниям повадок хищной фауны...
...Они опять шли целый день. Филину пришлось разминировать еще одну растяжку, правда, она была установлена и замаскирована совершенно по-дилетантски, не чета той, второй, но она все же «имела место быть», как говорят англичане. А когда ярко-синее раскаленное африканское небо стало понемногу сереть, а безумно яркий солнечный диск приобрел оранжево-красный оттенок и уже вот-вот собирался уйти на ночной покой, уступив место такой же безумно огромной и яркой луне, Андрей почувствовал, что смертельно устал. Практически без отдыха, на пределе физических (знающие люди понимают, как это сложно – вести свой отряд в головном дозоре по местности, с которой знаком только по карте, по азимуту, и уж тем более почти двое суток кряду!) и почти на срыве моральных сил. Андрей ощущал полное опустошение.
Припав на одно колено и подав сигнал «Всем стой!», он склонил голову над картой, пытаясь разглядеть что-то в серых сумерках и сориентироваться, когда на его плечо легла тяжелая ладонь Гранда и неумолимая сила стала давить тело Кондора к земле:
– Не шевелись, командир! – раздался взволнованный шепот в наушнике. – Замри!
И тут же Алексей спонтанно взял командование отрядом на себя:
– Всем замереть! Соблюдать полную тишину! Готовность к бою «номер один»!
Он очень плавно, медленно опустился на колено. На полшага впереди Андрея...
– Гранд? – Кондор так же медленно и плавно поднял голову и посмотрел на своего солдата.
Он не был удивлен. Как говорится: «И на старуху бывает проруха...» – а уж с устатку-то каких только глупостей не случалось! Поэтому-то и родилась такая привычка – полное доверие любому члену боевой группы, а следовательно, и полное подчинение, если таковые условия диктует ситуация.
– «На триста» [98] в кустах... Только тихо и плавно! – последовал ответ в наушнике.
98
В военном деле существует великое множество условных обозначений и понятий. К таковым относится и ориентирование на местности, как и ориентировка командира. Эта геометрическая система известна со времен Великой Отечественной всем ратным людям, которые так или иначе связаны с системой координат – разведчики, танкисты-артиллеристы, снайперы, моряки и т. д. И уж, конечно же, офицеры. Все предельно просто. Помните, как в геометрии исчисляются градусы наклона? Вот! Здесь все то же самое. Почти... Исчисление градусов идет по часовой стрелке. За 0 принимают либо какой-то ориентир, либо, если такового нет, направление движения (ну, или север по «розе ветров», если отсчет идет строго по карте)... «Триста» – это северо-запад, или влево на 60 градусов от направления. Правда, просто? А еще проще, когда для обозначения направления используют непосредственно часовой циферблат. Тогда «на триста» было бы «на 22 часа». Но этот способ менее точен, а потому реже используется в спецназе. (От автора.)