Развод с миллиардером
Шрифт:
– Ага, а остальным на радость представление устроили, – вздыхаю я, вспоминая одни из худших минут в своей жизни. – Ненавижу это, – со злостью в голосе произношу я.
– Зато можно быть спокойной лет так... м-м-м, – хмурится Тимур, – десять, кажется? Ведь в последний раз тебя в восемнадцать жалила пчела?
– В двадцать, – я отвожу от него взгляд. Сердце колотятся с удвоенной силой. Краска отходит от лица, а по телу проходит холодный озноб. Тот день вспоминать не хочу. Он никогда не сотрется с моей памяти. Тупая боль всегда будет жить внутри меня. Но с годами тоска уже не так ощутима как раньше.
–
– Тебя уже не было, – произношу севшим голосом.
– Как это случилось? – в его выражении лица ни намёка на веселье, он предельно серьёзен. Делает несколько шагов и останавливается рядом с моей кроватью.
– Просто вышла на улицу, – поджимаю плечами. Вспоминать об этом, а тем более рассказывать желания нет. Ещё и Тимуру. В случившемся тогда в какой-то степени я его винила. Если бы он не был гордым дураком, я бы не потерлась на ту фотосъемку.
Несколько минут мы молчим, каждый думая о себе, а потом неожиданно для себя, в голос задаю волнующий меня все эти годы вопрос:
– Почему ты не вернулся? Мы ведь ссорились и до этого. Неужели настолько сильно обидели тебя мои слова? Знаешь, я так много раз вспоминала тот день, крутила в голове каждое сказанное слово, жалела, но так и не поняла, почему ты так просто исчез. Без объяснений. Не попрощавшись. Даже на развод не подал.
Я смотрю прямо на Тимура. Задерживаю дыхание, ожидая ответа. Иногда лучше поздно получить ответы на свои вопросы, чем до конца жизни вновь и вновь задавать их себе. А сейчас самый подходящий момент. В другой раз не решилась бы.
– Майя, – тяжело вздыхает Тим и трёт ладонями лицо. Отходит в угол комнаты, садится на стул.
Молчит.
Лишь тяжелым взглядом на меня смотрит.
– Я поняла. Не говори раз не хочешь, – разочарованно качаю головой. Возможно, это даже к лучшему.
– Я попал в аварию, – его слова разрезают тишину в палате.
– Что? Когда? – резко перевожу взгляд на него. Смотрю с недоумением. О чем он?
– Такси, в котором я уехал от тебя в тот день, попало в аварию. Я три месяца провёл в больнице, Майя.
Глава 18
– Я не понимаю, – качаю головой, недоверчиво смотря на Тимура. – Что значит ты три месяца провел в больнице? Почему меня никто не оповестил? – я сажусь в постели, внимательно слежу за напряженным мужчиной напротив.
– То и значит, Майя, – резко отрезает он. – Я позвонил родителям, сказал что некоторое время поживу с ними, что у нас с тобой небольшие проблемы в отношениях. А через несколько минут нас подрезал внедорожник, который двигался по дороге с огромной скоростью. За рулем сидел пьяный парень. Умер на месте. Его машина перевернулась несколько раз. Мне повезло что я сидел на заднем сидении. Весь передок был раздроблен. Водитель умер не дождавшись скорой. Меня из машины вырезали.
– Господи, – прикрываю ладонью рот, пытаясь осознать происходящее.
Тимур мог погибнуть. И я бы до конца своих дней чувствовала вину. Не смогла бы простить себя. Никогда.
– Что было дальше? – сдавленно спрашиваю я, заранее боясь правды, которая последует после.
Тимур отворачивается и смотрит в окно. Я вижу как дергается
– Я почти две недели пробыл в реанимации без сознания. У меня была серьезная черепно-мозговая травма и несколько переломов. Когда пришел в себя, искал тебя взглядом, хотел увидеть, не понимал, почему тебя нет рядом. Но потом родители сказали что не стали сообщать тебе без моего ведома и я решил, что это к лучшему. Ты выставила меня за то, что я дурака клеил, а с теми травмами, что были у меня, я даже с кровати первое время встать не мог самостоятельно, не то что работать. Я когда сел в то такси, дал себе обещание, что если не получится ничего, то сделаю как ты говорила – найду работу. И вернусь к тебе не обузой на шее, а мужчиной, которого ты заслужила. А получилось, что я стал абсолютно беспомощным.
– Тимур, – с хрипом выдавливаю из себя. В груди давит, пульс в висках колотит.
– Не нужно, Майя, – качает он головой, переводя на меня взгляд.
Я замечаю в его глазах боль. Но мне больнее в разы больше сейчас. Одно дело думать, что тебя бросил муж, что ему на тебя плевать, и совсем другое – узнать, что некогда любимый человек оказывается страдал. Нуждался в помощи и поддержке. И тебя не было рядом.
– Я уже давно прошел тот этап, понял свои ошибки и забыл. Ты спросила, я ответил. Не более. Я ни о чем не жалею. Мы были молоды и глупы, не были готовы к ответственности и взрослой жизни. Так что все к лучшему. Я изменился, ты изменилась, мы уже не такие как раньше. У каждого из нас огромный багаж за спиной из ошибок, падений и взлетов. Не случись тогда той ссоры, кто знает где бы мы были? Возможно, разошлись бы годом позже, женились во второй раз и работали где-то на заводе.
Я хочу возразить ему, но молчу. Все еще пытаюсь осознать слова, произнесенные Тимуром. Я себе тогда надумала бог знает что, злилась на него, проклинала, а оказывается, он был в больнице. Без сознания. А я даже не почувствовала. Нигде не кольнуло. Ничего не шевельнулось. Не было ни намека на беду.
И родители его тоже хороши. Как могли не сообщить мне о таком? Как? У нас конечно не было тёплых отношений с ними, я догадывалась, что его родственники считают что моей целью было найти городского перспективного парня и выскочить за него замуж. И никто из них ни разу не подумал о моих чувствах. О том, как безумно я люблю их сына. Для них я была всего лишь корыстной девушкой из провинции, и никогда любимой невесткой.
Да. Все к лучшему. Мы слишком много страданий причинили друг другу. Развестись сейчас будет правильным решением. И больше никогда не видеть друг друга.
Только отчего от этих мыслей так гордо сдавливает и горько на душе становится?
Все же я не выдерживаю. Босые ноги опускаются на холодный кафель. Я осторожно ступаю по полу к Тимуру. Потребность обнять его слишком велика. Мы оба пережили многое. А сейчас пора отпустить эту боль. Простить друг друга.
Тимур застывает на месте. Не двигается. Лишь цепко следит за каждым моим движением. Напрягается, когда я в одной ночной сорочке останавливаюсь непозволительно близко к нему.