Развод. Без права на ошибку

Ярина Диана

Я до сих пор помню, как она выгибалась, когда он ее жестко таранил сзади, а она от удовольствия кричала.

Боже, как она кри-ча-ла…

Намного громче, чем я… во время ссоры.

Внезапная боль пронзила низ живота.

Острая и безжалостная, все сильнее и сильнее. Сдерживаюсь из последних сил, а потом… кричу.

Роды?

Нет! Еще так рано, нет…

***

Прихожу в себя в отделении больницы.

Во рту — сухость, пополам с горечью. Рука немного ноет. Проморгавшись, замечаю катетер,

капельницу.

Перевожу взгляд на живот — на месте. О боже, выдыхаю…

Вот он, мой хороший…

В палату заглядывает сестра, проверяет капельницы, справляется о самочувствии.

Я только в разговоре с ней замечаю, что в палате светло, и свет не от ламп, а из окна струится. Значит, настал следующий день.

— Вы на сохранении, вставать пока нельзя. Доктор завершит обход и заглянет к вам. Прогнозы хорошие. Будете следовать рекомендациям, доносите сыночка и родите его в срок, крепким богатырем.

— Спасибо.

У меня из глаз сбегают слезинки. Так важно услышать сейчас слова поддержки.

— Родственники хотели бы увидеться.

Наверное, родители.

— Да, конечно. Если можно.

— У вас частная вип-палата, часы посещений намного больше. Лежите, — поправляет подушку. — Сейчас приглашу.

Я на миг прикрываю глаза, собираясь с силами.

Когда распахиваю их, вижу у своей кровати Артема.

Бывший муж ставит корзинку с цветами на тумбу.

— Что ты здесь делаешь? Уходи!

— Ань, тебе нельзя волноваться.

— У меня только от одного твоего появления давление подскочило. Уйди!

— Послушай. Всего один раз выслушай!

— Уходи. Нам не о чем говорить.

— По-слу-шай ме-ня! — делит по слогам и цепляется мои пальцы. — Если бы я мог, я бы приехал раньше. Один разговор, Аня. Всего один. Я многое тебе проясню!

Глава 40

Глава 40

Она

— Артем, — вздыхаю. — Сколько это может продолжаться? Мучения сплошные!

— Думаешь, я без тебя счастлив? Я каждый день умираю.

— Да, я заметила. Умираешь, но в объятиях какой-то девицы, да, Зая? — передразниваю.

Неизвестно, откуда у меня находятся силы, чтобы отвечать ему вот так, с иронией. Высказав обиду, внезапно понимаю, что за этим стоит… ревность? О боже, неужели я его ревную?! До сих пор?

Смотрю на лицо бывшего мужа — такое знакомое, но осунувшееся, потемневшее, и выбрит он небрежно — на линии челюсти виднеется свежий порез от бритвы.

Сердце сжимается от чувств, которые его переполняют! Неужели не отболело, не отгорело…

— Я все объясню. Давай… — ерошит волосы, которые снова очень-очень коротко пострижены. — С самого начала. Обещаю, озвучу коротко и по делу. Если захочешь, я расскажу подробнее. Но только если ты захочешь, Ань…

Муж

каким-то чудом умудряется взять мою руку в свои и поглаживает запястье подушечкой большого пальца. У него шершавая кожа и чувствуется шрамик от пореза. Чувствовать его вот так остро, глубоко под кожей — самая настоящая пытка.

— Дай мне шанс.

— Я выслушаю тебя, — отвечаю, с трудом отведя взгляд в сторону. — Надеюсь, ты не отнимешь у меня много времени.

— Постараюсь. Но знай, я не перестану тебя любить.

Сердце отозвалось в груди трепетом раненой птицы. Черт, слова этого мужчины до сих пор действуют на меня волшебным образом.

— Говори, я тебя слушаю.

Артем наполнил стакан водой, сделал несколько глотков.

— После нашего развода произошло много событий. Прежде всего, хочу сказать, что Дима оказался не моим сыном, это во-первых, и даже не настолько больным, как расписывала Полина. Я случайно подслушал ее разговор с врачом больницы, в прошлом, подружке по эскорту.

— Что? — моему изумлению нет предела. — Ты знал, кто она такая, когда…

— Я не знал, что Полина подрабатывала в эскорте. Вообще! Не подозревал даже. Я услышал ее разговор, она шантажировала врача тем, что расскажет ее семье о прошлом. Подруга помогала Полине обманывать меня и вводить в заблуждение насчет болезни мальчика. Врач уже начала бояться, но Полина настаивала. Свидетелем этой сцены я стал и многое предстало для меня в ином свете. Так же я сделал несколько тестов на определение отцовства. Выяснилось, как я уже сказал, что Дима — не мой сын, но мой близкий родственник. Племянник. Его отец — Денис.

— О боже! — я снова не могу удержать эмоции, даже привстаю. — Что? Он спал с Полиной?

— Представь, — усмехается горько Артем. — Говорит, подцепил ее в баре, ничего особенного. Но после той ночи она от него забеременела.

— А мне он ничего такого не сказал, напротив, заявил, что ты… ты по уши закопался в судьбу Димы, что твоя жизнь бьет ключом.

— ЧТО?! — теперь наступает черед Артема удивиться. — Когда ты с ним разговаривала?

— После возвращения домой. Он приехал и подкараулил меня возле работы. Хотел поговорить, рассказал о тебе.

— Солгал! — сжимает кулаки Артем. — Да, я занялся судьбой Димы. Но лишь потому, что посчитал, будет небезопасно оставить его в руках горе-мамаши, которая использует его, как способ прицепиться к состоятельному мужчине, и маринует в больницах, хотя он не был болен настолько. Тварь! Я решил лишить ее родительских прав. Денис не хотел брать на себя ответственность, мол, у него планы какие-то на отношения…

— На отношения со мной, должно быть? — вытираю слезинки. — Он подкатывал. Я его отшила. Было невыносимо видеть… Он видел, что я была с животом и даже осмелился вякнуть, почему я аборт не сделала.