Развод. Цена нелюбви
Шрифт:
– У меня старая моя дырочка постоянно жим-жим,– ухмыльнулся полковник. – Северцев, слушай. Ирка твоя…
– Моя? – задохнулся Аркадий.– Петь, она беременна, ждет Половцевского отпрыска. И я с ума схожу от ревности. Она сказала, что не любит меня. Не нужен ей мент простой. Она станет скоро королевой, а я кто? Мусор. Я не хочу в это верить, но… По крайней мере я спасу ее и помогу стать той, кто она есть на самом деле.
– А ты не думал, Отелло, что это твое произведение? Вы ж не в бирюльки там играли, пока Половцева у тебя обиталась? Дурак
Аркадий вздрогнул. В кармане завибрировал телефон. Он вытащил трубку, глянул на дисплей. Чертово сердце предательски зашлось.
– Да!– проорал он, вскочил с места, схватил в охапку ошалевшего от такой его наглости друга.
– Озверел совсем, – пробубнил полковник. – Лучше бы уж бухать продолжал. Совсем с головой беда у тебя Кеша.
Глава 30
Розовые очки всегда бьются осколками внутрь. Это непреложная истина, записанная огромными буквами в книгу вселенской мудрости.
Осколки розовых очков страшнее льдинок Снежной королевы. Они не просто преломляют и вымораживают чувства. Они ампутируют часть души, отвечающие за веру в любовь, людей и счастье. Это гораздо больнее, чем просто стать бессердечным и холодным.
– Я хочу в туалет,– на лицах моих охранников появилось озадаченное выражение. Надо же, какая смесь эмоций на, всегда беспристрастных, лицах профессионалов-церберов, приставленных ко мне заботливым «папулей»
– Ирина Игоревна, мы должны проверить санитарный узел, прежде чем вы туда зайдете.
Черт, только этого не хватало. Я выбрала этот торговый центр специально. Только здесь сортиры сквозные, оборудованные двумя выходами.
– Ты думаешь я смогу потерпеть? – истерично взвизгнула я, включив режим стервы, подсмотренный мною у мамы. – Дуболом. Я беременная, а значит не могу ждать, пока вы там проверите каждый унитаз.
– Но по протоколу…
– Уволен. Прямо сейчас, без выходного пособия. Вернусь из клозета и позвоню Половцеву, скажу, что я из-за твоей тупости чуть не испортила колготки. Он знаешь, что с тобой сделает?
На парня стало жалко смотреть. Мне и вправду сейчас было стыдно за свое поведение, но… Этого требовала ситуация.
– Госпожа Половцева, это наша работа. В наши обязанности входит…
– Слушаться меня беспрекословно,– прорычала я, выхватив из руки амбала свою сумочку, размером с торбу нищего калики, в которую умудрилась запихать парик, бесформенный плащ, купленный мной когда-то в порыве безумия, дешевые кроссовки, стащенные у поварихи и огромный лифчик, набитый тряпками.– Ждите тут. И не злите меня, – притопнула я ножкой, обутой в дорогую туфельку.– И только попробуйте ввалиться в туалет. Я вас…
Не договорив я
– Прибери тут,– приказала я замершей от удивления техничке, алчно косящейся на мои вещи.– Забери тряпки себе и молчи. Кстати, сделай так. Чтобы шмотки не попались на глаза двум гориллам, ждущим в коридоре. Они не будут с тобой нежными. Поняла?
Девка кивнула, вытащила из тележки черный мусорный мешок. Молодец. Сейчас она упакует дорогие тряпки и вынесет их как мусор. Я молнией метнулась ко второму выходу, молясь всем богам, чтобы уборщице хватило ума немного выждать, пока я не сбегу.
Через десять минут я выскочила на улицу. Скорее всего охранники уже хватились пропажи. Но у меня есть фора еще минут пять, по моим прикидкам. Метнулась к автомобильной стоянке, озираясь по сторонам.
– Апельсинка. Не меня ищешь? – раздался за моей спиной насмешливый любимый голос. Господи, наконец то. Я резко развернулась и не сдерживаясь бросилась на шею Северцеву.
– Как ты меня узнал? – прошептала, уткнувшись в его широкую грудь носом.
– У тебя ужасно приметные веснушки,– хмыкнул он и поцеловал меня в нос.– Надо спешить.
– Я не уверена, что поступаю правильно. Половцевы найдут тебя и… Послушай, Аркадий, я… – не знаю, как сказать ему, что я теперь не одна. Что мне теперь нужно беречь еще счастье.
– Так вот почему ты отказалась от меня, дурында?– прошептал он мне в макушку,– Не надо меня спасать, запомни. Я в состоянии сам сберечь и тебя, и тех кого люблю. Мне гораздо страшнее потерять тебя. Потому что жизнь, в которой я не смогу видеть эти веснушки, абсолютно лишена смысла. Ну, разве что только ты не будешь потом жалеть, что я тебя украл у твоего извращуги. Он же…
– Дурак, я ни за какие сокровища мира не предала бы тебя,– хныкнула я, поправила на плече сумку и ухватила его за руку. – Северянин, пока ты тут несешь дурацкую чушь, меня, наверняка уже разыскивают. Поехали скорее. По дороге расскажешь мне про сюрприз, о котором писал в сообщениях.
– Не надо за сокровища. Ирка, потому что… Ты ведь мне тоже расскажешь свой секрет? Ир, он там… Он мой? – его рука ложится на мой живот, и сердце пропускает удар за ударом.
Я не успеваю ответить на самый главный вопрос. Мимо нас громко топоча пробегают мои охранники. На их лицах написан ужас. Замираю на месте, совсем забыв, что узнать меня сейчас проблематично. И что только Северцев смог меня раскрыть почти сразу.