Развод. Другая семья мужа
Шрифт:
Я глубоко вздохнула и накрыла ее ладонь на своем плече. Мне хотелось поддержать подругу в ее непростом выборе.
Яна испытывала такую неизлечимую боль из-за поступка своего отца, и вряд ли такое ей когда-нибудь удастся простить. Собственный отец жаждал избавиться от дочери и зятя. Верховцев готов был пожертвовать дочерью с целью убрать Онура и заполучить его акции!
Все он делал ради денег. Верховцев променял семью на акции компании.
— Ян, я с тобой
Подруга смахнула слезы с глаз и схватила меня за запястье, чтобы утянуть за собой.
— Нечего больше здесь торчать! Нам надо выдвигаться. Я должна посмотреть в глаза своему отцу и швырнуть ему в лицо бумаги, в которых он заключал сделки на незаконных условиях как владелец компании! И нужно забрать Назара из его рук!
В моей груди отзывались слова подруги. Я видела, как в ней росла тревога за невинного маленького мальчика.
Яна не просто хотела спасти Назара, она хотела уберечь его от ужасного отношения ее отца. Борис мог ему навредить, если ему покажется это необходимым.
Мы спустились на лифте в фойе офиса с охраной, которую к нам приставил Вардан. Это были крепкие мужчины с явным желанием защитить нас от любой опасности. Под их цепким взглядом нам ничего не угрожало.
Яна подошла к главному и потребовала отвезти нас к месту, где был Вардан и Верховцев. Мужчина грозно зыркнул вниз на нее и замотал головой.
— Не положено. Нам господин Кафаров четко дал указания за вами по пятам следовать, но не везти к нему, — буркнул он. Он указал взглядом двум другим закрыть нас своими спинами.
— Но, если вы нас не отвезете, Вардану не удастся схватить моего отца. Только у меня есть весомые доказательства, которые помогут засадить его. И нам с Олесей ничего не будет угрожать, вы же будете с нами.
Яна была убедительна. Уже через минуту главный по нашей охране пытался дозвониться до Вардана, но каждый раз вызов сбрасывался.
Он кивнул и усадил нас в машину.
Яна всю дорогу сжимала мою ладонь и напряженно на меня смотрела. Я читала в ее взгляде полную уверенность во всех ее дальнейших действиях.
— Ты должна будешь оставаться в машине, пока все не закончится.
Я кивнула ей, когда мы уже подъезжали. Вокруг было полно людей на въезде в дачный поселок.
Мое сердце замерло в груди. Пот проступил на лбу.
Прямо сейчас Вардан пытался образумить Бориса отпустить Назара?
Машину припарковали, и из нее вышла Яна и охрана. Мужчины поздоровались с коллегами по оружию, да только я ни у одного не увидела в руках взведенного оружия.
Да
Может, уже все прошло? Может, подруге не надо было и вовсе туда идти?
Я попыталась донести свою мысль до Яны, но та убежала внутрь дома. Верховцева должны были уже поймать и сейчас допрашивать полицейские. Вон даже машина полиции стояла с расслабленными полицейскими, которые пили кофе.
Кажется, и правда все закончилось!
Я выбралась из машины и обняла себя руками.
А где были Вардан и Назар? Они до сих пор внутри и дают показания полицейским?
Все внутри меня свербило, и невыносимо было оставаться на месте.
Я хочу увидеть их одним глазком. Вокруг было спокойно и не было никакой опасности.
Так и решила. Я двинулась в сторону дачного дома Верховцева.
Глава 52
Вардан Кафаров
Включилась аудиозапись, и я напряг слух, чтобы не пропустить ни единого слова. Верховцев молча стоял рядом и выжидающе на меня смотрел, пока я слушал, как он разговаривает с Миланой как со старой знакомой. Было видно, что ему очень интересно наблюдать за мной. Наверняка он злорадствует, что за моей спиной спутался с этой дрянью и стал работать против меня с ее помощью.
Я старался не выдавать своих реакций, но это было адски сложно! Мерзкий голос Золотаревой бил по моим натянутым венам. Она говорила о ребенке как о каком-то средстве, а не как о живом человеке.
Какая же она дрянь! Даже хуже, чем я о ней думал…
Эта женщина недостойна быть матерью. И теперь я точно без зазрения совести отберу у нее ребенка, Назар будет воспитываться в нашей семье, а Милана увидит небо в клеточку.
Но потом я услышал то, что просто взорвало у меня все внутри.
Милана позволила похитить ребенка в обмен на убийство моей Олеси!
Мои руки непроизвольно сжались в кулаки, мне хотелось придушить Верховцева прямо на месте и с удовлетворением смотреть, как тухнет свет в его бездушных глазах. Ненависть полыхала во мне ярким пламенем. Злость превращала в зверя, который не может вести себя цивилизованно.
Не знаю, каким чудом я удержался от опрометчивых поступков. Наверное, не хотел, чтобы Верховцев получил то, чего он ждет. Он надеялся меня спровоцировать. Думал, что я потеряю голову.