Развод. Начать сначала
Шрифт:
– Переводи дух в другом месте. Здесь ты жить не будешь.
– И куда я пойду на ночь глядя?
– Мне. Абсолютно. Без. Разницы, - чеканю чуть ли не по слогам. – К маме. К другу. К любовнице. Мне противно дышать с тобой одним воздухом. Уходи!
– Ты сейчас не права, Диана. Почему нельзя нормально все обсудить?
– Потому что я не хочу ничего обсуждать!
– крикнула я, схватила со стола тарелку и запустила в него. Он увернулся и посуда влетела в стену. Тысячи осколков разлетелись в стороны, как и вся моя идеальная жизнь. Неожиданно понимаю,
– Диана, ты с ума сошла! Опусти кружку! Долбанная истеричка! Дура! Нееет!
Вслед за тарелкой разбивается кружка. Да! Я долбанная истеричка. Вернее нет. Я – тихоня. А в тихом омуте черти водятся. И ты, мой дорогой муж, всколыхнул этот омут и выпустил оттуда бесов, которые вселились в меня. Хочу все крушить. Раз моя жизнь летит под откос, то пусть все, что я создавала, следует за ней.
Открываю нижний шкаф, вываливаю оттуда все миски и кастрюльки, что с громким звоном летят на пол. Достаю длинную скалку, которой катаю тесто на бешбармак. Сейчас я устрою здесь месиво. И начну с мужа.
Азамат понимает, что ему грозит, когда я с криком несусь на него со скалкой. Он отпрыгивает в сторону и рычит на меня, называя больной. Затем трусливо убегает в спальню.
Больная истеричка. Кто я еще? Сметаю скалкой вазу на стеклянном столике. Не жалею и его. Все вокруг в мерцающей крошке.
– Я убью ее! Чтоб она сдохла! И ты вместе с ней! – ору дурниной.
Цветочные горшки, что-то из посуды, картины на стенах – жертвы моих демонов. Но вещи – это материальное. А вот разбитое сердце мое не склеить.
Останавливаюсь напротив нашего семейного портрета, висящего на стене. Тяжело дышу и задыхаюсь, в ушах звенит, в висках стучит. Смотрю на нашу фотографию и и не могу сдержать слез. На ней Азамат, я и Айдарик на фоне моря. Загорелые, счастливые, родные. Аллах дал нам только одно ребенка, но такого умного, доброго и светлого. Как я скажу ему, что папа ушел? Что он больше не любит маму? Что променял меня на другую тетю? И должна ли все это говорить я?
Слышу за спиной быстрые шаги. Замираю, готовая к новой порции обвинений.
– Переночую в гостинице. Завтра заеду за вещами. Поживу пока в другой квартире.
– Делай, что хочешь, - отвечаю, не оборачиваясь.
– Как успокоишься, поговорим, как нормальные люди, - он поворачивает замок на входной двери.
– Поговоришь с моим адвокатом, - от меня веет холодом.
Муж ничего не говорит и тихо уходит. Слышу, как за ним захлопывается дверь. Ну вот и все. Бросаю скалку и на ватных ногах плетусь в спальню. Большая кровать king-size – моя мечта. На ней мы просыпались по утрам, и я немножко нежилась в объятиях любимого, а потом вставала и шла готовить завтрак. А ночью мы любили друг друга на шелковых простынях, после чего засыпали, крепко обнявшись. И это было всего лишь полгода назад. Неужели он разлюбил меня так быстро? Неужели я действительно не давала ему вздохнуть свободно? Неужели я и вправду заполнила собой все его пространство?
Ложусь
Глава 3
Просыпаюсь от громких настойчивых ударов и звонка в дверь. Мобильный на прикроватной тумбочке неистово вибрирует, а на мониторе отображается имя и фото лучшей подруге. Моя Софья пришла на помощь. Скорее всего, захватила с собой беременную Айлин. Еле встаю с кровати и чуть не падаю от головокружения. Я выплакала вчера все слезы, и мои глаза опухли и слиплись. Жалко зрелище. И я жалкая. Так хочется снова свернуться калачиком и пожалеть себя. Но вместо этого принимаю звонок подруги.
– Ну слава Богу, ты жива! – облегченно вздыхает Софья. – Мы уже десять минут звоним и стучимся. Думали уже ЧСников вызывать.
– Не надо ЧСников, я уже иду, - мямлю в трубку и бреду к двери, шаркая тапками по полу.
Распахиваю дверь и с порога на меня налетают Соня и Айлин.
– Ну и видон! – цокает Софья. – Выглядишь так, будто бухала неделю.
– Ты же знаешь, я не пью, - пожимаю плечами.
– Никогда не поздно начать. Тем более есть повод, - фыркает подружка.
– Как ты, милая?
– спрашивает, тяжело дыша, Айлин. – Мы так переживали за тебя. Ой! Это что?
Подруги застывают на пороге гостиной, которую я разнесла в щепки.
– Срань Господня!
– выпаливает Соня. – Ты че, мать, устроила? Вы подрались что ли?
– Нет, - прислоняюсь к стене и сползаю на пол, - но кажется, я бежала на него со скалкой.
– Все еще хуже, чем я думала, - Соня обращается к Айлин. – Посмотри, на ней лица нет. В прямом и переносном смысле. Вот я всегда говорила, что Ди только с виду тихоня. Еcли ее довести, она взорвется. Как жопой чуяла.
– Он ушел, - говорю я, смотря перед собой. – Сказал, что хочет развода, что любит ее и они хотят быть вместе. Господи, какой-то сериал! – закрываю лицо руками и беззвучно хнычу, подергивая плечами.
– Так, понятно, - Соня резко поднимает меня за локоть.
– Софа, ты что! Ей больно! – заступается Айлин.
– Если она не встанет и не возьмет себя в руки, будит еще больнее! Вспомни себя! – рявкает Софи и Айлин поджимает губы. – Поэтому давай, моя хорошая, встала, пошла быстро оделась, подкрасилась и поехали!
– Куда? – недоуменно пялюсь на подругу.
– Ко мне! Я тебя здесь не оставлю. А то ты еще что-нибудь натворишь. Завтра приедем и все уберем. Давай-давай, шевели булками, - она подталкивает меня в спину и мне не остается ничего другого, как делать то, что она велит.