Развод. Растопи мое сердце, майор
Шрифт:
– Почему Ирин Удел? – вдруг спрашивает Руслан, почесывая широкий нос с горбинкой.
– Великомученица Ирина Македонская. Ее бросили в ров со змеями и прочими гадами. Она провела на дне этого рва десять дней и осталась жива. Ее ангел оберегал. На этом месте и возвели город. Поэтому мы очень популярны в туристических картах. Говорят, магическое место.
Не смотрю на Руслана. Мне тошно от мыслей, которые сейчас в моей голове. Развод, дележка имущества и денег. А еще Эльза…
– Поучительная история. Держи. –
– Что–то удалось выяснить насчет моей сестры?
– Нет.
Коротко и неопровержимо.
– Руслан Анатольевич…
– Можешь уже называть меня просто Руслан? Что за великосветские манеры? Мне этого добра на работе по горло хватает.
Молчаливо киваю в знак согласия. До сих пор я для него никто. Тем лучше. Намного лучше.
Он следит за дорогой и редкими попутными машинами. Будний день, город вымирает. К выходным только народ подтянется.
– Можно узнать хотя бы, что с моим БМВ?
– В мастерской. Вечером Оленев его доставит к твоему дому. Только уточни к какому.
Ловит мое замешательство.
– Оленев, тот парень, которому я отдал препарировать твой телефон.
Зеленоглазый молчун…
– Ясно. Я перед тобой в долгу. И там на дороге, – сглатываю, щелкаю магнитиком на сумочке. – Влад не такой, каким может показаться.
– Мудаки с возрастом становятся уёб… Но не мое дело. Так что насчет адреса? Куда едем?
– На Московскую пятнадцать. К моей сестре. – Проглатываю его слова насчёт Влада. – Не хочу ни домой, ни к родителям.
Авдеев больше не задает вопросов. Мы петляем по тихим улочкам, я любуюсь осенними пейзажами, думая о том, как жить дальше. А Руслан…он постукивает пальцами по рулю в такт очередной инструментальной мелодии.
При въезде в тихий квартал невольно сжимаю кулаки. Дома буквой «П» создают уютную замкнутость. Детская площадка с ржавой каруселью и исписанной подростками горкой, выглядит грустно. Только коренастые тополя всё ещё зелёные и не вписываются в здешние виды.
– Я поднимусь с тобой. Это не обсуждается.
Руслан глушит двигатель рядом с видавшей виды «буханкой». Выходит, помогает мне выйти. При всей его суровости и сухости, джентльмен в нем не дремлет.
– Спасибо.
Говорю, а взглядом улавливаю авто Эльзы. На капоте серебристой Ауди сидит рыжий кот. Сердце рвется к финишу. Машина на месте, а где же сестра?
Авдеев тоже просекает наличие авто и поднимает воротник куртки. Теперь я еще сильнее напрягаюсь. Каждая мышца натягивается во мне до предела.
И снова сумка становится оплотом моей собранности. Стискиваю ремешок, долго смотрю на отполированную до блеска машину Эльзы и тяну скрипучую подъездную дверь за сломанную ручку.
Уже на первом этаже слышу смех и громкую речь соседей из угловой квартиры. Опять выпивают в шумной компании.
Поднимаюсь
– Эльза? – зову ее, но она естественно не откликается. Иду, не разуваясь в зал.
– Эльза? – уже тише повторяю я и достаю телефон из сумки. Набираю ее. Стандартная мелодия ее Айфона доносится с кухни. Бреду на звук.
На овальном обеденном столе с черными брутальными ножками вибрирует тот самый телефон.
– Что–то произошло. Я чувствую это.
Присаживаюсь на табурет и подпираю голову рукой. Пальцами мну лоб.
– Квартирка не класса-люкс.
Авдеев сканирует взглядом скромную жилплощадь. Сует руки в карманы куртки. Прохаживается от двери к окну.
– Эльза любит это место. Тут тихо, мало людей. После премьер у нее шквал звонков и миллион встреч. Она приезжает сюда, запирается на несколько дней. Отдыхает. И поэтому я не понимаю ничего. Ее сообщение слишком странное.
– Люди часто совершают поступки не понятные нам. Зачастую скотские.
– Но не Эльза. Она с детства имеет железный характер и ледяной нрав. Добиться таких высот как она добилась, в нашем городе только на первый взгляд, кажется просто. Но Эльза много работала, училась. Она окончила…
– Саратовскую консерваторию. Ей предлагали ведущие партии в одном московском театре. Но она вернулась на малую родину.
Кожа на лбу уже горит от настойчивого массажа. Но я не могу остановиться.
– Я думаю, мне стоит остаться здесь. Вдруг она вернётся.
– Твоя сестричка не вернётся.
Он поворачивается. Розоватые рассветные лучи обнимают широкие плечи майора. Ореол вокруг него слегка магический.
– Что? Тебе что–то известно?
ГЛАВА 5
– Подумай уже о себе, Ань. Я попросил гиббонов тебя не донимать, обрисовал им, что авария чистая случайность. Так что, – Руслан потирает угловатый подбородок с трехдневной порослью и, сделав шаг, включает электрический чайник. – Выпей чайку и выдохни.
У меня и правда много своих забот. Содержать две кофейни в таком маленьком городке сложно. Бизнес держится на туристах и молодежи. Однако ее в Уделе с каждым годом всё меньше. Все едут в областной центр.
Все ищут лучшей жизни. А я зависла в одной точке. После трагической гибели родителей старалась забыться в работе, в новом деле. И кажется, потеряла какую–то важную часть себя.
От непонимания, от разрушительной боли, сидящей внутри на острых лезвиях, я ни о чем не могу думать ни сейчас, ни тогда.
– Расскажи мне об Эльзе. Ты же знаешь больше меня. Почему ты считаешь, что она в городе?
Авдеев тянет табурет за сидушку, садится, широко расставив длинные ноги в потертых высоких ботинках.