Развод. Ты пожалеешь
Шрифт:
Сволочь. Разве когда любят трахают других? Молодых, сочных, умелых, или не очень умелых трахают? Разве это любовь?
Не важно. На хрен.
Он сказал – любил! Не люблю! И вот это…
Вот это главный пиздец. Фиаско.
Сглатываю, рука дрожит, случайно смахиваю со стола прибор. Вилка падает.
Женщина незваная придёт.
Или, это только дома работает? Или сюда реально заявится его новая пассия?
Я к этому не готова, наверное. Хотя… плевать.
– Маш… Чёрт. Ну извини меня.
–
– Неужели?
– Ты меня тоже прости, Стас, что-то я…
Снова глаза задираю, сглатываю ком, который никак не хочет уходить.
– Маш, если ты реально из-за того, что я… из-за женитьбы, то… Я тебя прошу, не надо. Пожалуйста. Ты мне давно дала понять, что всё. Назад пути нет. Я это, наконец, принял. Я, наконец, понял, что могу дальше, я…
– Ты её любишь? – я должна это спросить. Должна!
– А если люблю?
Вот так он говорит. Не твердо и бескомпромиссно – люблю, как раньше обо мне говорил. «А если» и вопрос. Это почему-то успокаивает. И волной радости окатывает. «А если». Что ж…
– Хорошо, Стас. Я за тебя рада. Может, ты не поверишь… - не договариваю специально, пусть сам додумывает, что я хотела сказать.
– Маш, давай не будем о том, во что я верю. Я женюсь.
– Она беременна? – это главный, наверное, вопрос.
– Нет. Пока нет.
Пока. Значит, планируют. Ну, естественно. Она молоденькая, свободная, была. Конечно, ей нужен ребёнок, чтобы его привязать. Несомненно. Что ж…
– Но у тебя реально там серьёзно?
– Да что за допрос, Маш? Я же сказал, что женюсь? Это не серьёзно по-твоему?
Пожимаю плечами. Женюсь. Но пока ведь не женился? Да и мой опыт показывает, что женитьба, и даже пятнадцать лет брака ничего не значат. Увы.
– Хорошо, если серьёзно, Стас. Я за тебя рада.
– Неужели? – опять ёрничает, но что-то в его тоне всё-таки меняется. Я всегда умела улавливать эти нюансы.
– Да, Стас, потому что… потому что если ты женишься, твоя жена рано или поздно начнёт общаться с моими детьми.
– Нашими.
– Нашими детьми. Она будет проводить с ними время, она… будет их воспитывать.
– Маш, я не понимаю…
– Подожди, дай мне договорить. Это важно.
– Маш, если ты сейчас начнешь…
– Да ничего я не начну! – срываюсь, не могу сдержаться, перебиваю, почти кричу, ненавидя себя за это. – Хватит из меня делать монстра! Хватит, я…
– Я знал, что этим закончится, давай поговорим в другой раз, и вообще, я сыт по горло этими разговорами. Я полтора года пытался тебя вернуть. Унижался, просил, умолял, упрашивал. Сам себя возненавидел за то, какой тряпкой стал, а ты…
– А я умираю, Стас.
Глава 2
За
– Добрый день.
– Маша?
Маша, чувства в кашу. Угу. Это я.
Я зашла в кабинет любимого мужа и вижу, как он засунул член в свою юную помощницу.
Браво.
Просто браво.
Телефон у меня в руке. Делаю пару фото. Красиво, чёрт возьми.
– Маш… прекрати!
Смотрю на суету, которая начинается после. Как он запихивает свой большой орган обратно, пытаясь застегнуть ширинку. Он у него реально большой. Красивый. И что самое важное, мой муж умеет им пользоваться. И его молоденькая протеже явно это дело оценила.
Твою то мать…
Вот так это делают, да? Даже штаны не снимая? Прикольно.
А у неё там что? Чулки. И без трусов, наверное. Фу, какая гадость.
Хотя, почему же? Наверное, это очень круто. Классно.
Огонь!
Получается, это считают дико сексуальным, да? Вот такие вот позорные случки?
Ясно.
Ну, что ж…
– Маша, я всё объясню.
– Давай, Стас. С удовольствием послушаю.
Спокойно прохожу дальше, сажусь в кресло, напротив того диванчика, где они совокуплялись.
Смотрю в перепуганные насмерть глаза девицы, губки у неё трясутся. Что, не думала, что так будет? А когда ноги раздвигала перед чужим мужиком, зная, что женат, что дети, нигде не жужжало? Нормально было?
Сука. Нет, на суку она пока не тянет. Сучка малая.
Хочется наброситься на неё, схватить за волосы, оттаскать, морду расцарапать, разбить, пинка хорошего поддать, чтобы летела, тварюга.
Но я же леди, я же выше этого.
На самом деле выше.
Руки еще пачкать о всякое дерьмо.
Разглядываю её, как диковинку. Серьги в ушках с бриллиантиками. Откуда у неё деньги на бриллианты? Такие тысяч двести точно стоят в обычной ювелирке. Да уж, Стас…
Гандон. Значит, Кирюшке на «яблочко» новое зажал, а этой мразоте брюлики?
– Маша…
– Я внимательно слушаю вас, Станислав Игоревич. Очень интересно, что вы скажете в своё оправдание.
– Катя, выйди.
– Зачем же? Пусть Катюша останется. Интересно и её версию послушать.
– Маш, хватит. Катя!
– Я… да… извините… Извините, Мария Станиславовна!
Бровь поднимаю. Она серьёзно?
Просто… блядь…
Девица пятится, выбегая из кабинета.
Мне и смешно дико и выть охота.
И убивать. Мне хочется убивать, потому что только что рухнула вся моя жизнь.
Вот так, разом. Раз и нету. Разметало.
Глаза закрываю, вспоминая, как я шла сюда. Что испытывала.
Повторяла как мантру - я спокойна, совершенно спокойна.
Нет.
Конечно же нет. Трясло всю.
Внутри просто в кашу – словно моё сердце в блендер кинули и хорошенько провернули. Смузи сделали из моих чувств.