Развод. Вина Тирана
Шрифт:
– А что я? Да, я уехала, да, мне было больно после того, как она ушла. И прости за то, что все так получилось, но нет, мне ни капельки не жаль. Серьезно ни капельки. Даже если она посмеет воплотить свои угрозы в жизнь, это будет не моя вина.
Не знаю откуда во мне эта смелость, но мне правда надоело терпеть.
– Ты дал женщине надежду, ты заставил ее думать, что можешь уйти от меня. И вот, все карты вскрыты, что в итоге? Ничего. Ничего не изменилось. Она в отчаянье. Если она сорвется, в любом случае, это будет твоя вина. И даже то, что твой
– Снежана! – Эмир ревет и подлетает ко мне, схватив за подбородок.
Не вырываюсь, смотрю в его глаза с вызовом. Воздух между нами настолько напряжен, что кажется, зажги, кто спичку все взорвется к чертям.
– Что? Ты с ней разберись. Мне поешь песни о любви, клянешься, что я твое, можно сказать, сокровище, смысл всей твоей жизни, а на деле что? Что на самом деле? Ничего. Все твои слова, как пустой звук. Я устала. Слышишь? Я очень устала бояться. Я устала от того, что мне угрожают. Если бы ты действительно меня любил, то не допустил бы ее приближения ко мне. Да что там приближения, ты бы свое хозяйство даже не думал пристраивать к другим. А ты?
Молчит. Нечего сказать. Даже отпускает меня. Он явно с ней не разговаривал еще, и явно не собирался этого делать, во всяком случае, в ближайшее время.
Ему нужно было лишь, чтобы я молчала и принимала все как данность. Вот только я не намерена с этим мириться. Хочет, чтобы молча подчинялась? Не будет этого. Сбегу, добьюсь развода. Я выстою. Если понадобится, устрою самый настоящий саботаж, но так просто не сдамся.
Главное подойти ко всему со спокойной головой, ведь месть – это блюдо, которое нужно подавать холодным.
Все, с меня хватит.
Надоело.
Пока гуляла по парку, о многом думала и в том числе о том, насколько неправильно вела себя всю жизнь. Я позволила себе стать такой, к моему сожалению. Отсюда и результат.
Да, понимаю. Но взять ту же Алину. У нее свое серьезное дело, и занимается она им не так, как я своим. И все же беда у нас общая, как ни крути. А ведь она такой как я не была. Она всегда была интересной, веселой, отзывчивой, активной. Мне даже не верится, что Армад мог ей изменить, ведь он всегда смотрел на нее такими глазами…
– Снеж, все не так просто, как тебе кажется. Я тебя прошу, прояви свою женскую мудрость и просто поверь мне. Я не могу тебе сейчас всего рассказать, но так нужно.
– Кому нужно, что ты вообще такое говоришь? Твоя измена нужна, чтобы она начала дело о лишении меня родительских прав? Нужна тебе, мне, детям, да, всем нам это нужно? А то, что у ребенка будут проблемы из-за твоей интрижки, это кому нужно? Ты себя вообще слышишь?
Интересно, он нигде головой не ударился, пока меня не было? Может быть, так метался по комнате, что поскользнулся и упал затылком, и что-то там, в сером веществе, повредилось, или, может быть, для улучшения мозговой деятельности он бился головой о стену, придумывал, что мне сказать, или нет. Знаю!..
Хотя нет, не знаю. Он,
Он играет в какую-то игру и у него есть какой-то коварный план? Ее подослали конкуренты, и ему надо с ней сблизиться, чтобы пустить всем пыль в глаза и потом всех обыграть? Да не поверю. Правда, не поверю в такой абсурд.
А даже если это и так, то, как минимум, мне рассказать об этом можно было. Можно и нужно было. И пускать ее в свои штаны, было совершенно необязательно.
Хотя, расскажи он мне все, я бы не одобрила, не согласилась, не позволила.
Господи, о чем я сейчас рассуждаю, вот о чем?
Совсем с головой не дружу. Вот что отчаянье с людьми делает.
– Так, ладно, с меня хватит. Довольно, - потираю лицо руками.
Стоим друг напротив друга. Мне уже все равно. Я лишь хочу принять теплый душ, а лучше ванну с пеной, чтобы прогреть изрядно замерзший организм. Мне хочется побыть в тишине, расслабиться, просидеть в воде пока не остынет, причиняя дискомфорт.
А Эмир пусть делает, что хочет и с кем хочет, главное, чтобы меня не трогал.
– Эмир, я не прошу тебя дать мне развод, я требую. Я правда устала. Не хочу бояться. Отпусти меня и детей. Вдали от тебя нам будет безопасней. Я не запрещаю, повторюсь, видеться тебе с ними, быть их отцом. Хочешь, могу даже написать расписку, что пока они не будут совершеннолетними, поставлю крест на своей личной жизни.
Не то чтобы я собиралась ей заниматься, после такого предательства еще долго не смогу никому доверять, но все же…
– Если тебе так будет спокойнее, я подпишу бредовую расписку. Серьезно. Только отпусти меня. Хватит, надо мной издеваться. Будь мужиком!
Выкрикиваю ему в лицо. Искренне жалею о сказанных словах, но жалею не о смысле, а о том, что разбудила зверя, сама того не желая.
Смотрю, как расширяются его зрачки, как тяжелеет дыхание, как сильно вздымается грудь и раздуваются крылья носа. Эмир напрягается всем телом. Вены на висках и шее вздуваются. Он похож на разъяренного зверя.
Чувствую себя тем самым мужчиной в костюме и с красной тряпкой, всегда забываю, как их называют, а муж — это бык, от которого мне надо увернуться. Я бросила ему вызов, помахала той самой красной тряпкой, и сейчас он несется на меня.
Успею ли увернуться, смогу ли сделать это? Ни на один из вопросов у меня нет ответов. Это нужно только пережить, чтобы узнать итог. Я могу сколько угодно гадать, но финал все равно будет отличным от моих мыслей.
С каждой секундой тишины мне становится все страшнее. Чем дольше Эмир молчит, тем зловещей, тем более зловещей мне кажется эта пауза. Он думает о том, что со мной сделать, как меня наказать за подобную выходку. Лучше бы сразу вынес приговор, ведь тогда он был бы куда мягче, потому что если муж начинает обдумывать, то финальный результат всегда крайне жесток.