Развод.com

Рузанова Ольга

Выступление первого спикера начинается почти на час позже обозначенного в расписании времени. Я успеваю успокоиться и подготовиться к съемке. Денис все время рядом – каким-то чудом, выбив место в третьем ряду, следит за тем, как я работаю.

Несмотря на мои опасения, у меня получается. Включаются внутренние резервы, позволяющие концентрировать внимание только на лицах выступающих. Правда, не знаю, справлюсь ли я, если Березовский тоже возьмет слово.

Сделав серию снимков очередного выступающего, я выпрямляю

спину и растираю затекшую поясницу. Малыш растет и требует к себе все большего внимания.

Его отец совсем рядом. Чувствую его присутствие по жжению на своей левой щеке и неровному биению сердца. Вместо того чтобы слушать спикеров, он не сводит с меня взгляда.

Я держусь, растрачивания на это чуть больше моральных ресурсов, чем планировала, потому что не подготовилась к встрече с ним.

Когда представитель очередной благотворительной организации сворачивает свою речь, и на подиум поднимается Березовский, я неожиданно впадаю в ступор.

Застегивая пиджак на одну пуговицу, он уверенным шагом идет к трибуне и, развернувшись, смотрит на меня в упор. Глядя сверху вниз, словно демонстрирует свое превосходство.

Жаром окатывает с головы до пят. Тяжело сглотнув, я прячусь за объективом своей камеры.

Рома начинает говорить. Его голос твердый, уверенный, в одной тональности. Сначала делится мнением о том, насколько актуальны мероприятия подобного плана именно сегодня. Рассказывает о важности федеральных программ в поддержку семьи, необходимости в благотворительных программах государственного и местного значения и постепенно переходит к миссии собственного фонда помощи детям-сиротам и выпускникам детских домов.

В зале тишина. Слышны лишь его низкий вибрирующий голос и щелчки фотоаппаратов. Ловлю себя на том, что тоже поддаюсь очарованию. Затаив дыхание, впитываю каждое его слово.

Клянусь, я влюбилась бы в него, не будь он тем, кем является.

Слишком хорошо я знаю его прежним, и это не тот человек, который говорит сейчас с трибуны. Он изменился до неузнаваемости.

Что с тобой сделали эти три месяца, Рома?.. И почему они были так несправедливы ко мне?

Ты экстерном усвоил уроки, которые тебе преподала жизнь, и превратился в того, кем мечтал стать, а я все еще живу в том дне и не могу отпустить свою боль.

Глава 9. Наташа

– На данный момент наш фонд базируется в Москве и работает с выпускниками из детских домов столицы и Подмосковья, но проблемы есть и за пределами Московской области. Россия – большая страна. Нам, безусловно, нужны партнеры на местах. Это главная задача, которая я, как руководитель фонда, ставлю для себя на ближайшее время.

Рома в свойственной ему вальяжной манере обводит зал выразительным взглядом. Меня замечает. Это я точно фиксирую по тому, как меняется его лицо и дергается кадык, но Березовский

делает вид, что меня нет.

Что ж.

Так даже лучше.

Дрожащими руками подношу фотоаппарат к лицу и жму на кнопку.

– К примеру, – продолжает он. – Расскажу вам конкретный случай. К нам в фонд обратилась девушка из Архангельской области. Выпускница третьего детского дома, окончившая школу с золотой медалью. Есть у нас тут родители выпускников?

Я осматриваю зал, по которому проносится возбужденная рябь. Улыбаюсь, когда люди тянут руки.

Сукин ты сын, Березовский! Они уже у тебя на крючке.

– Вот вы, – обращается к мужчине в первом ряду. – Кто у вас? Сын или дочь?

– Сын.

– На сколько баллов ваш сын сдал Единый государственный экзамен по математике?

– На девяносто, кажется.

– Отличный результат! А сколько лет вы оплачивали сыну репетитора?

– Где-то с шестого класса…

– Вот видите, – усмехается Рома, забирая на себя все внимание. – А девушка, о которой я говорю, единственная в своей школе сдала ЕГЭ на сто баллов. Без репетиторов, естественно… А когда поступила в лучший технический вуз страны и приехала в Москву учиться, ей… отказали в общежитии. Разве это справедливо?

Теперь зал возмущенно гудит. Кто-то выкрикивает, что так не может быть, кто-то ругается.

– У нас все может быть, но я буду работать в интересах таких ребят, потому что сам через это прошел. Особенно с теми ребятами, кто показывает выдающиеся результаты в учебе и спорте. Это наши дети, понимаете? Чужих детей быть не должно. Пока мы закрываем глаза на проблемы, маленькие гении растут, опускают руки и идут вместо вузов работать официантками и горничными, чтобы оплатить жилье. Поэтому…

Рома продолжает свою речь, а я будто в состояние транса проваливаюсь. С головой падаю в бездну.

Господи, когда-нибудь я достигну дна, чтобы от него оттолкнуться?

Когда-нибудь это саморазрушение закончится?

Не хочу, но вспоминаю прежние выступления, когда мой муж был известным блогером и продавал свой курс по изменению личности. Как Рома выступал совсем перед другой публикой: мажорами, известными артистами и эпатажными фриками. Как он их всех терпеть не мог, но верил, что это всего лишь ступень… Очередная ступень к высокой цели.

Я знала, если я посмею остановить его – Рома никогда не простит. Если я попрошу все закончить – Рома точно погибнет. Все, что с нами произошло – это всего лишь попытка моего мужа преодолеть одним шагом сразу несколько ступеней, чтобы не стоять на месте.

Он – гений.

Да, черт возьми.

Я, в отличие от почти бывшего мужа, не такая благородная. Никогда не прощу его измену, даже если он спасет тысячи девочек и мальчиков по всей России. Потому что уверена – делать добро можно, не предавая своих любимых.