Развоплощенный
Шрифт:
— Мистер Изборски, вы уж добейтесь победы на месте, — это один из них так тайну хранит, — пусть все бобры будут вашими, ну и другие меха тоже.
Цены на бобровые шкуры самые высокие на калифорнийском рынке сбыта. Оконечная цена сырья доходит до четырехсот долларов за штуку, хотя тот же аляскинский соболь не превышает пятнадцати баксов. Впрочем бобровая шуба ещё во времена Екатерины стоила под тыщу рублёв, чего уж о сегодняшнем дне говорить? Меховой бизнес один из самых прибыльных на планете.
— Одно не пойму, мистер Хопкинс, куда всё изобилие
Блин, рот ещё произносит, а ответ уже пришёл в голову. Такой же, как и от банкира.
— Друг мой, так меха же изнашиваются от времени. Да и высокопоставленные покупательницы меняют наряды чуть ли не каждый год.
— Понятно, ещё и человечество растёт количественно, а значит и процент людей состоятельных постоянно увеличивается.
Никто не задаётся вопросом, а хватит ли пушнины на команду, где более сотни человек. Имею в виду тех, кто не посвящён в секрет. Всё-таки другие охватывают целые регионы силами нескольких человек, а не громадьём.
— Кстати, мистер Изборски, а вы ведь предполагали ещё и на Камчатке меха закупать. Помните наш первый разговор? — напоминает Вермонт.
— Да, и это тоже будет. Всё-таки камчатские меха самые качественные среди себе подобных. Будет время и средства, ещё и за бивнями мамотов отправлю экспедицию, тоже выгодный товар. Но нужно с чего-то одного начинать.
Сразу завязался спор на тему, что более выгодно: слоновая кость или всё-таки меха?
— Эндрю, а вы уверены в том, что найдёте бивни? — улыбнулась мадам Лежье, — если они столь древние, то наверняка глубоко под землёй находятся.
По-своему она права, но не совсем.
— Дело в том, мадам, что по краям сибирских рек постоянно обваливаются берега от климатических перепадов. Вот и выходит на поверхность то, что пряталось внутри.
— И где же такое написано?
— В отчётах русских путешественников, долгие годы исследующих Сибирь. Вполне возможно, что и в северных землях американского континента то же самое происходит.
Опять лишь словеса, похожие на правду, но явно не тянущие на научную истину. Другое дело, что вроде даже целого мамонта нашли, но это редчайшее явление. Впрочем дружеский трёп, перемежавшийся «чин-чинами» за успех нашего дела, помог пережить вечеринку. Завтра с утра начнём посадку на наш пароход и прощай дружеский Фриско…
Глава 20
Глава двадцатая
Наша красавица «Ариадна» (в инглише вроде слово «ship» женского рода почему-то, как и «sheep», которая овца, а не баран) гордо и спокойно принимала последние тюки, стоя у причала. Люди также всходили по трапу и лишь мы пока ждали последнего момента. Неподалёку толклись и трындели зеваки, которых всегда хватает чтобы обсудить то или иное судно, а заодно и погадать всласть куда непоседы отправляются. К нам подошли двое газетчиков, пытаясь всё-таки узнать куда же мы намылились. Я сдался и решил больше
— Джентльмены, извините что до последней минуты держали всё в тайне. Не хотелось излишней ажиотажности и, честно говоря, возможной конкуренции. Отправляемся, как сами понимаете, в Западную Австралию в порт Эсперанс. Думаю, что добыча золота в тех краях даст возможность заработать средства на развитие некоторых важных направлений в науке. В первую очередь в телефонизации страны.
— Мы догадывались, что это именно так. Тем более, что вы не первые, кто отправился за последнее время к антиподам. А вдруг никакого золота у них нет?
— Ну как же нет, когда имеются совершенно точные сведения об этом, — загадочно намекаю на эдакие «источники», которые только для особых посвящённых.
Конечно, рано или поздно кто-нибудь прибудет из Сент-Майкла и меня уличат во вранье, но мы к тому времени будем уже вообще на Клондайке. И ищи нас, свищи, в глубинах тамошней географии. Кому придёт в голову посылать ещё одну экспедицию к чёрту на кулички в неизведанные места? Конечно, если не найдётся очередной чокнутый Стэнли, отправившийся искать Ливингстона помимо желания последнего.
Над нашей пароходиной свисал (особого ветра не было) «Медвежий флаг» Калифорнийской республики. Странность менталитета жителей штата в том, что они все считают себя не «американцами», а именно «калифорнийцами». Теми, кто поднял восстание против властей Мексики, а не тех, кто избавился когда-то от британского правления. И этого ещё долго не изменить.
— Ох и долго же добираться до Аляски, Эндрю, — Джимми распрощался с любимой Лежье (одной из) и последовал за нами на палубу.
— Да, приятель, две с половиной, а то и три недели будем тащиться вдоль берегов.
Пароход всё-таки речной, хотя многое может. Поэтому придётся пилить каботажным плаванием, а не наискосок. Ничего, тише едешь — морда шире! Да и уголь в пути понадобится, а то дружеского угольщика у нас нет в наличии.
Попрощавшись с Фриско, а затем с Калифорнией, мы почапали к промежуточной цели, когда морские виды начинают надоедать, а разговоры уже лезут из ушей. Занудно и ничего не поделаешь, остаётся лишь ждать окончания первого этапа.
— Ничего, друзья, заодно и с географией Северной Америки ознакомимся своими глазами. Нужно же расширять свои знания.
Вермонт подхихикивает над моими кентами, да и надо мной. Прекрасно понимает, что молодые полные жизни организмы не могут смириться с длительным безделием и ничегонеделанием.
— Главное, чтобы пираты на нас не напали, иначе путешествие закончится так и не начавшись толком.
Впрочем у берегов Британской Колумбии особо некому зверствовать. Англичане, после того как этот край начал стремительно развиваться, отправили в его порты кое-какие военные кораблики и быстро отбили желание перехватывать приходящие грузы у излишне ретивых морских разбойников. Май постепенно заканчивается, а нам до цели ещё далеко.