Разъяренная Харон
Шрифт:
Сложно было вот так, сразу, решить, что делать со всей группой. То ли оставлять под постоянным воздействием, то ли с кем-то обойтись только адаптацией?
Ну и формально долю бойцов следовало решить:
– Тогда не лучше ли сымитировать вам уход на нелегальное положение по совсем иной причине? – попытался предложить Роман. – Например, разборки со старыми врагами? А там и подстроить якобы свое уничтожение?
– Вряд ли шефы подобное проглотят, – сомневался командир, тяжело вздыхая. – Да и нашу родню могут показательно
Действительно, подобное никогда не афишировалось, но архаровцев, используемых по всему миру для деликатных поручений, крепко держали за горло именно ближайшими родственниками. А если не было детей или хотя бы братьев с сестрами и родителями, то никуда не отпускали и держали на коротком поводке.
Учитывая все это, оставался только один выход: как можно скорей подготовить полсотни оперативников и отправить с группой в Москву. Пусть там хоть одну авгиеву конюшню от навоза вычистят. Другой вопрос, что в данный момент вообще в доме ни одного дельтанга-оперативника не оставалось. К тому же в столицу следовало отправлять не просто опытных, а самых-самых опытных специалистов по воздействию.
Что еще очень напрягало и озадачивало – послеобеденное время. Ведь как раз сейчас несравненная Харон уже отправилась по реке на своей лоди. Одно дело выбирать двуглазов не спеша, в полном спокойствии, когда лодь находится еще в озере потустороннего мира. Совсем другое – творить грабеж во время стремительного, скачкообразного сплава по бурному течению Стикса. Еще Харон может заметить окошко из мира живых и щепку, орудуя которой воришка нанизывает дельтангов.
А ждать завтрашнего утра? Так ведь для тщательного собеседования с «новенькими» уйдет масса времени, затем их еще и заменить надо будет на самых лучших оперативников. А преступное начальство бригады долго рассусоливать с решением не станет. Наверняка очень скоро даст команду покинуть город. Вот и нельзя вызвать подозрения малейшим промедлением после такого приказа.
– Хочешь или не хочешь, а надо! – подвел итоги прений Никита Трофимович Шенгаут. – И ради такого дела не церемонься. Накалывай двуглазы, не присматриваясь к ним. Главное – много! И быстро. Уже здесь, на месте, разберемся с ними, а завтра утром забросишь «иноцветных» обратно в лодь.
– Еще лучше, если ты начнешь действовать сразу двумя щепками, – дал дельную подсказку Сергей Басманов, штатный главврач команды. – Орудуй ими как японскими палочками для еды. Пробовал когда-нибудь? Если нет, то тогда как вилкой!
– Не без того, – проворчал Роман, снимая с себя цепь с артефактом и готовясь улечься на приготовленное для него место. – Но как можно сравнить палочки с деревянными стилетами?
– Ничего, главное ты суть уловил, – поддержала и Зинаида предложение дельтанга. – Риск твоего обнаружения тоже уменьшится.
– И мы поможем, – заверил дельтанг, держащий под воздействием тело «восьмого». – Если на щепках окажутся двуглазы неуместного для нас цвета, мы их и снимать не будем. Ты их сразу возвращай обратно и там скидывай где-то в уголке.
– Кстати, об уголке…
Прозвучавшие слова дали Ландеру дельную подсказку. Раньше он как-то традиционно действовал, работал у носовой
А не лучше ли разместиться чуть ли не у ног Харон? Фактически под кормовой банкой диковинного транспорта, перевозящего мертвые души? Уж туда несравненная дама вряд ли станет присматриваться. Следовательно, появится возможность выбирать цвета, хотя бы частично.
Так оно все и получилось. Оказавшись метрах в десяти от несущейся лоди, Ландер вначале присмотрелся сквозь косые струи дождя и только потом стал смещать свое смотровое окошко именно к корме легендарного транспорта. А когда окошко оказалось у заднего борта, приступил к интенсивной работе. Для него весь процесс смотрелся уже вполне привычно.
В мире живых он лежит на спине, а в потустороннем мире видит так, словно стоит вертикально. Там у себя поднимает руку со щепками, подносит их очень близко к лицу, и они волшебным образом появляются над вздрагивающей грудой дельтангов. Резкий удар в эту груду – и на длинных остриях зависает около десятка спарок, если не больше. Затем руку отводит в сторону – и щепки с трофеями исчезают из потустороннего мира, тут же проявляясь в родном мире. Чувствуется, как помощники перехватывают его руку, подносят куда следует и стаскивают дельтанги в большой таз. Напоследок Трофимыч подсказывает по ментальному каналу связи:
– Очистили! Очередной заход! – в данном случае он часто добавлял: – Четыре иноцветных на самых кончиках щепок!
Так что Роман старался стряхивать ненужные двуглазы обратно в лодку. Конечно, он старался протыкать только трофеи зеленоватого цвета. Да и ненужные оттенки помощники старались цеплять обратно сразу же. Но все равно иноцветных постепенно в тазу скапливалось очень много. Тот же Шенгаут подсказывал:
– Чуть ли не две третьих! – он же успокаивал: – Ничего, зато быстро получается. Шевелись, шевелись!
Самому не хотелось задерживаться. Вдруг Харон глянет себе под ноги? Да вдруг ударит в окошко своим тяжеленным веслом? Что-то подсказывало Роману, что весло не только в окошко проникнет, но и его голову размочалит на мелкие кровавые осколки. Вот и спешил, прислушиваясь не только к подсказкам Трофимыча, но и к шумам и звукам потустороннего мира.
И было к чему прислушаться. Перевозчица, похоже, злилась как мегера. Потому что на помощников буквально рычала, грозя им всеми карами небесными. Да и Ландера она, видимо, привыкла поминать всуе, ибо один раз рыкнула:
– Если этот ишак не отыщет мне парочку пигмеев, я с него шкуру спущу на барабан!
«Не, это она не про меня, – сам себя утешал мистер Рубка. – Я ведь не ишак, правильно?»
«Суть не в этом, – философствовал Шенгаут. – Суть в шкуре, которую можно-таки натянуть на барабан…»
«Пупок у нее развяжется мою шкуру снимать!»
Со своего окошка Ландер не только груду дельтангов видел. Но и находящихся на широких бортах пигмеев. Они ведь постоянно сновали то к носу, то к корме, отталкивая легендарную посудину от возникающих на пути скал. Казалось, эти коротышки тоже ничего вокруг не видят, что выходит за рамки опасной навигации, а однако же!