Разъярённый Шершень Жалит Смертельно
Шрифт:
– Рад за вас, - сказал я и уточнил, невзначай.
– А эти Властители, они не в Колдовском Граде обитают?
– Да нет, - рассмеялась нимфа, - там Правители Лесного Круга находятся, а Высшие Властители, им подвластно всё мироздание.
– А вот борьба священнослужителей с магами, ведьмами, противоборство людей и эльфов, это тоже входит в равновесие?
– задал я очередной вопрос.
– Конечно! Иначе кто-нибудь из магов обязательно возомнит себя равным по могуществу с Властителями и постарается низвергнуть их. А это надолго выведет
– Интересно,... а теперь позвольте спросить, чем обязан вашему внима-нию?
– Я решила показать тебе дорогу к Лесной Твердыне, так называется Колдовской Град. Это город где живут Правители Лесного Круга. Ты ведь туда стремишься?
– Стремлюсь я туда, но с вами не пойду, - отказался я.
– Почему?
– растерялась нимфа.
– У вас под туникой ничего нет, и она вплотную облегает ваши плечи, бёдра и грудь. Как вы думаете легко подобное вытерпеть? Особенно на вашей безупречной фигурке?
– Ты боишься, что страсть захлестнёт тебя, и ты попытаешься мною овладеть?
– Я боюсь не того, что не сдержусь, а за свои истрёпанные нервы. Удер-жаться, я удержусь, но скольких нервов это будет стоить. А у меня серьёзные дела впереди.
Нимфа вздохнула, понимающе кивнула головой.
– Увы, я не могу сильно изменить свой облик,... но я подумаю. Ты сейчас иди, а я тебя догоню.
Оленья Пастушка шагнула в заросли и буквально растворилась в них. Я только покачал головой и двинулся дальше. После полудня я сделал привал для обеда и отдыха, а затем опять двинулся в путь, уже с твёрдым решением не позднее завтрашнего утра оставить реку и начать взбираться на одну из окрестных вершин.
Солнце уже клонилось к закату, когда меня опять окликнула Оленья Пастушка.
– Чужестранец!
– тихо прозвучал её голос.
Я обернулся, но заметил только качнувшиеся ветви деревьев.
– Ты никогда не поднимаешь забрало своего шлема?
– Как это не поднимаю, в нашу первую встречу я его поднимал!
– ответил я.
– Всего на мгновение! Я не успела разглядеть тебя.
– А иначе я вас не увижу!
– А ты попытайся...
Игривый тон нимфы мне не совсем нравился, но увидеть нимфу воочию, а не на экране щитка шлема было очень соблазнительно. Я решил рискнуть и поднял щиток шлема. Речной берег почти не изменился, здесь мороки и наваждения были слабыми, зато вдали, на горных склонах всё поплыло, так же как и сами горные вершины лишились своих индивидуальных черт и стали на одно лицо. Теперь мне стали понятны слова траппёров.
А затем из леса выступила Оленья Пастушка. Её туника облегала её ещё более соблазнительно, чуть соскользнув с левого плеча, губы были чуть приоткрыты, глаза смотрели призывно и страстно. Она взмахнула рукой, густые заросли орешника и ещё каких-то деревьев пришли в движение, их верви переплелись, образовав свод изящного шалаша, промчался вихрь цветочных лепестков и устлал землю в шалаше толстым и густым слоем. Оленья Пастушка бросила руки вниз,
У меня перехватило дыхание, во рту пересохло, сердце бешено застучало в груди, в ушах словно колокола ухнули. Я невольно подался вперёд, к её зовущим, озорным глазам. И вдруг в наушниках шлема взвыла сирена тревоги, щиток шлема сам упал мне на глаза, полыхнул багровым светом его внутренний экран, по нему заметались прямоугольные и треугольные метки, сошлись на фигурке нимфы. И Оленья Пастушка растаяла, а на её месте проступили совсем другие контуры. Волчий Поводырь!
Револьвер я выхватил одним движением, но как ни стремительно оно было, лесовик оказался ещё проворнее, и молниеносно нырнул в заросли. Я выстрели вдогонку, но не уверен, что попал.
– Ты мертвец, чужестранец!
– в очередной раз проревел Волчий Пово-дырь из зарослей.
Я пальнул пару раз на его голос, опустил револьвер и перевёл дух. Пот холодной струйкой скользнул между лопаток. Чёрт, если бы боевая командная система шлема не восприняла ментальный образ нимфы в моём сознании и не сравнила бы его с реальным изображением, которое поступало с визиров и сенсоров, мне бы пришёл конец. Что-то я не пойму, или я действительно на Оленью Пастушку так запал, что готов голову потерять, едва она только плечиком поведёт, или тут магия какая-то. Урок мне на будущее, не поднимать щиток шлема. Ну, просто так, во всяком случае, без особого повода.
Чья-то рука коснулась моего плеча, я отреагировал на автомате. Захват, рывок, и кто-то с отчаянным криком полетел в заросли.
– Ты с ума сошел!!!
– возмущённо возопила Оленья Пастушка, выбираясь из зарослей, торопливо одёргивая тунику и подбирая посох.
– Стоять, барышня!
– осадил я нимфу, направив на неё револьвер.
– Пока не разберёмся, кто вы есть такая.
– Что значит, кто я есть такая?
– ещё более возмутилась Оленья Пастушка.
Я не ответил, дожидаясь, пока сенсоры шлема не закончат сканирование. На этот раз всё было в норме, системы подтвердили, что Оленья Пастушка - действительно Оленья Пастушка. Я опустил оружие и, к собственному удивлению, неожиданно поднял с глаз щиток шлема. Нимфа никуда не исчезла. Зато я заметил, что теперь её туника украшена гирляндами цветов и дополнительной драпировкой от пояса до колен и на плечах. Словом, нимфа постаралась избавиться от вызывающей сексуальности.
– Что с тобой?
– строго спросила Оленья Пастушка.
– Ничего, - буркнул я.
Но нимфа не поверила и обвела взглядом прогалину. Увидела шалаш и с немым вопросом воззрилась на меня.
– Волчий Поводырь, - с вздохом пояснил я.
– Он принял ваш облик.
– Что-о?
– опешила Оленья Пастушка.
– А вот то! Да ещё соорудил вот этот шалаш и изобразил,... в общем, вы остались почти обнажённой...
– Да как он посмел?!!!
– завопила нимфа.
– Да я!... Я!... Я!... Да я его на Круг Наставников вызову! Я всем сообщу об его низости! Как он посмел показать мою наготу смертному без моего согласия?! Да Круг Наставников объявит его изгоем!