Разящий
Шрифт:
Зал не просто затихает, а кажется, замирает даже, поэтому вздох восхищения Владыки Тьмы, наверное, слышно и в самых отдаленных уголках.
– Умопомрачительно, – и глаза у него горят.
Если можно безответно влюбиться в меч, то это как раз тот случай. Ирия просто прикасается к лезвию, и ему от одного этого уже больно, Ранга будто током бьет, не подпускает к себе, но Владыка Тьмы руку не убирает, и будь на его месте кто-то другой, я бы уже давно спрятала меч, но раз это столько для него значит, мне остаётся только наблюдать.
Пальцы перемещаются
– Ты же понимаешь, что он тебе не по плечу, – подал голос кто-то из генералов, и это всколыхнуло затихшее было море.
– Даже размером великоват.
– К тому же опасен, отдай его.
– Будет лучше вернуть в хранилище. Это ведь не игрушка.
– Ранга должен находится только в очень надежных руках и лучше, если под контролем Совета.
Иглы.
И на этот раз жалят до боли.
– Нет, – я покачала головой, убирая меч. Вышло хрипло.
И тут же поймала на себе этот особенный прожигающий взгляд Мелиссы, которой я обещала не делать глупостей.
– Но почему? – Владыка Тьмы спрашивает так, будто бы ему и правда интересно узнать.
– Я не буду отвечать на этот вопрос.
Я вообще не смогу сейчас перед ними распинаться и отчитываться, причины объяснять, с которыми все на самом деле очень-очень просто. Невыносимо, что эти генералы будут спорить со мной о такой важной вещи своими насмешливыми интонациями, снисходительно и уничижительно одновременно, чтобы аж в дрожь бросало.
– Сиера, никто тебя не отпускал! – это доносится уже мне в лопатки, когда я просто разворачиваюсь и ухожу.
И вслед за этим поднимается целое цунами из возмущения, но громогласное «Тихо» Владыки Тьмы перерезает все ниточки голосов, за моей спиной закрывается дверь зала заседаний, и что происходит там дальше, я уже не слышу.
Мелс нагоняет меня только на выходе из здания Совета, и вид у неё такой прибитый, будто я испортила все на свете.
***
Столицу Алмазного измерения, Дельфы, накрыло колпаком страха. После моей выходки в Кастильоне все вдруг стали неудержимо бояться.
Боялись, что Совет перейдёт к решительным действиям и разорвёт в отместку за неповиновение контракт на поставку армии или вообще лишит Дельфы их прежнего высокого положения, заслуженного веками. Боялись, что устроит пару устрашающих акций, а то и вовсе сотрёт измерение с лица земли, ну, или прихлопнет меня в отдельности.
А мне сил хватало только на суицидальные смешки. Я пряталась от взглядов и упрёков, но иглы теперь преследовали меня везде. И я ловила себя на мысли, что от них хочется спрятаться, зарывшись лицом в пушистый воротник, и вдыхать терпкий запах дыма из длинной трубки.
Когда на террасе за моей спиной скрипнули половицы, я узнала визитёра по шагам, до того они были чеканными. Командующий Хаурес. Такой правильный, что хочется
– Мелиссе пришлось извиняться за тебя, – в голосе так много укора, что в нем, наверное, при желании можно и захлебнуться.
– Ну извинилась разок, ничего же страшного, – я раздраженно отмахнулась, самой от себя паршиво.
Я ведь знаю, прекрасно знаю, что она просто со стыда сгорала эту пару минут, что мечтала исчезнуть оттуда, может, ещё больше, чем я, но я оставила её там стоять, краснеть и оправдываться. Подвела, подставила очень сильно, хотя об этом мы не говорили с тех пор как покинули здание совета.
– Чего ты добиваешься своим поведением? – он почти никогда не распалялся, но те фразы, что говорил командующий, полагалось истерически орать, иначе они ранили больнее раскалённой кочерги. – Хочешь, чтоб о тебе все Дельфы говорили? Железка ржавая стоит для тебя больше, чем родной дом? С таким мелким сердчишком тебе ни за что не стать такой, как Алмазная принцесса.
– Может, потому что я – это я? – огрызнулась из-под литров яда, которые только что вылились на голову. – Мне казалось, мы уже прошли тот нежный возраст, когда все девочки мечтают стать, как Алмазная принцесса.
Однако, это правда, истина въедающаяся под ногти. Такой, как Мелисса, мне не стать.
Я – это я, и гордиться тут совершенно нечем.
Впрочем, обо мне действительно какое-то время болтают больше, чем об Алмазной. До тех пор, пока меня снова не вызывают в Кастильоне.
Тогда они замолкают, вспоминая золотое правило, что о мертвых либо хорошо, либо никак. А я думаю только о Владыке Тьмы, о том, что хочу узнать больше, чем написано в учебниках Академии, и о том, станет ли он рассказывать хоть что-то, прежде чем прибить меня на месте.
***
Заседание пришлось распустить досрочно. Министры с мрачными глазами копошились в бумажках, перешёптываясь о том, что новое поколение вконец потеряло стыд.
– Ну как, поболтали по-дружески? – генерал Тесс почти метала глазами молнии. – По-моему, если Совет продолжит церемониться со всякими отбросами, окончательно утратит всякий авторитет. Это кристально ясно, что с духом, который не подчиняется даже Воплощениям будет колоссальное количество неприятностей.
Ей, светлой, казалось, что Ирию вообще невозможно вытянуть на адекватный диалог. Владыка Тьмы сидел к ней в пол-оборота, делал длинные затяжки из трубки, увешанной меховыми кисточками, и ему от души хотелось врезать, чтобы хоть немного привести в чувства.
– Вы забываетесь, генерал, – мягко прервал Председатель, отвлекая её внимание, – есть вопросы, в которые Совет не должен вмешиваться, в том числе они касаются и выбора оружия мастером. Мы делаем это в качестве исключения, и не будем переходить границы. В руках слабого духа Ранга не опасен. А если вас беспокоит честь Совета, это уже другой вопрос. Остальное Ирии решать.