Разящий
Шрифт:
– Отнюдь, – Владыка Света плавно поднялся со своего места. – Этим мечом была убита моя предшественница, а значит, в клинке до сих пор находится её часть. И я тоже против того, что оружие попало в чужие руки. Тем более, источники говорят, что духов можно даже возвращать к жизни с помощью клинков, которыми они были убиты.
– Исключено, – мгновенно отрезал Владыка Хаоса. – Это повлечет непоправимую катастрофу.
– Разумеется. Я не собираюсь даже пытаться, но сам факт приводит в праведную ярость. Столь важная вещь попала в руки неизвестно к кому. Это касается не только тебя, Ирия, так что позаботься о том, чтобы проблема была решена
Владыка Тьмы в ответ на это с невозмутимым видом стряхнул на бумагу пепел, поднялся молча и вышел из зала, даже не оборачиваясь.
– По-моему, он родственную душу себе нашёл, – весело фыркнула ему в спину генерал А-юн.
***
На этот раз я совершенно одна.
За меня некому извиняться, меня некому схватить за руку, поэтому я хватаю сама себя, и чуть заламываю пальцы. Десять раз перечитывала приглашение и все никак не могла понять: адресом был проставлен не Совет. Добираться в забытый всеми ветрами уголок Кастильоне пришлось пришлось непросто и долго, а когда я наконец оказалась на месте, застыла, словно парализованная. Это… что?
Вдоль деревьев вилась нехоженая тропинка, с одной стороны прижатая хлипкой деревянной изгородью. А за ней, дальше, уходил разлом, и там внизу не было ничего. Если бросить камень, он и на дно-то никогда не упадёт. Чёрная пропасть, из которой тянет могильным холодом.
Присутствие Владыки Тьмы я почувствовала почти физически, и только потом перевела растерянный взгляд туда, где он стоял, оперевшись на изгородь. Ирия курил трубку, и из неё вырывался чёрный дым, вуалью стелясь по воздуху. До меня только тогда и дошло, что это вообще ни разу не дым. Так вот, значит, какой у неё запах, у тьмы. Надо будет ещё раз занюхать меховой воротник как-нибудь исподволь.
Ирия тоже, ясное дело, почувствовал моё присутствие, и оттого стало как-то до дрожи неловко. Если я снова скажу «здрасьте», мы оба этого не переживём. Но он начал разговор первым, спасая нас от феерической неловкости.
– Меня раньше видела? – в лоб спросил, очень просто, без всяких церемоний.
– В учебниках Академии, – буркнула я в ответ и остановилась на расстоянии нескольких шагов, чтобы нельзя было коснуться, даже протянув руку.
– Не боишься?
– Боюсь. Будете убивать? – а если верить учебникам, ему для этого не понадобится даже и щелчка пальцев.
За секунду Ирия оказался рядом со мной, сжал запястья, и вот тогда напугал уже по-настоящему, тянущий комок в животе взорвался, разливаясь холодом до самых пальцев. Отступить назад невозможно стало.
– Я не собираюсь отнимать Рангу силой, но надеюсь, что ты выслушаешь то, что я хочу сказать тебе, – проблеск хитрых искорок в глазах. – И расскажешь то, что я хочу слышать. Что у нас тут? – Владыка Тьмы ловким движением выудил серую папку, наподобие тех, в которых у нас в Академии хранились личные дела. – Двадцать случаев неподчинения приказам? Ух ты, а у тебя богатый опыт! Что, не из тех, кто слушается команд?
– Скорее не из тех, кто жаждет расстаться с жизнью, – это очень щепетильная тема была, и спроси он тогда, на Совете, да ещё и в присутствии сестры, я бы ни за что не смогла ответить. Но здесь, вдали от сотен впивающихся глаз говорить было легче. – Вы же не знаете, как все это работает, так ведь? – он вопросительно вздёрнул бровь, молча подтверждая моё предположение. – Мелс у нас очень… сильная. Но её все равно
– Нет-нет, мне кажется, мы как раз на верном пути, – он осторожен был так, как будто охотился и мечтал меня – к себе в лапы. – Продолжай, пожалуйста.
Мне уже не хотелось и не моглось продолжать, я, свесившись с изгороди, мрачным взглядом уставилась в бездну, и её щупальца гладили меня по спине колючим холодом. Ирия терпеливо вздохнул и решил, видимо, подобраться с другой стороны.
– Почему ты называешь её сестрой?
– Мелс – дитя незамутненнного Света, – и вопрос вроде как несложный, но мне бы все равно попросить пощады, а то вытряхивать душу на первом свидании – это даже как-то безжалостно. – Просто родились в один день, поэтому считается, что раз уж я дитя Тьмы, значит, вобрала в себя, весь тот мрак, что причитался сестрёнке. Мы вроде как связаны, и Мелисса пользуется этим, потому что ей очень нужна поддержка от кого-то близкого. Когда от тебя столько всего ждут, приходится прилагать усилия, чтобы не сломаться.
– Ну а сама-то ты чего хочешь?
А чего рядовой воин может хотеть? Не сдохнуть случайно от вражеской стрелы?
Владыка Тьмы изучающе голову на бок склонил, но лучше, пожалуйста, пусть он больше никогда и никому не задаёт этого вопроса.
Должно быть, сказалось напряжение последних дней или то, что я никогда и никому об этом не говорила раньше.
Губы невольно дрогнули, я сейчас должна была саркастически усмехнуться, но как-то пропустила момент, когда по щекам покатились слезы. Позорище.
– Довольно разговоров, – я повернулась спиной к сильнейшему, хотя по правилам этикета так не делают.
Очень надеюсь, что он сейчас сильно доволен собой. Замучал вопросами, довёл до точки и до известной истины. С таким мечом живут совсем другую жизнь, не такую вот. И что мне теперь с этой истиной, проглотить её?
– Если ты снова сбежишь, я буду считать тебя слабой, – мне на плечи легли чужие ладони, и такие тёплые, что задохнуться можно.
– Но ведь я и есть.
Вот я, стою перед тобой, все выложила, ничего не оставила за душой.
И меня сейчас очень скручивает.
И это не может быть незаметно.
Но Владыка Тьмы молчит, и тех слов, которых я жду от него, он так и не произносит, поэтому мне приходится делать это самой.
– Хотите сказать, я недостойна меча, даже если он сам меня выбрал? Мне говорили его оставить, каждый день говорят. А дело-то не во мне. Ты хоть когда-нибудь представлял, каково было для меча потерять своего хозяина? Каждый из вас думает только о себе, а кто подумает о нем?
Я замерла, бледная, потому что сейчас, кажется, нахамила Владыке Тьмы и даже не собираюсь забирать слова обратно. Продолжила тише уже и тяжелее. То, с чем не смогла совладать в зале заседаний.