Реактивный авантюрист. Книга первая. Обратная случайность. Книга вторая. Реактивный авантюрист
Шрифт:
– Ты чего там пишешь? Охренел совсем! Как это, потерял?
– Вам лучше знать, товарищ Крылов, как всё произошло, и каким образом вы его утратили. Может, жинка в брюках постирала, а может, где по пьянке посеяли. Это уже не имеет значения.
Надо сказать, что всё происходило в быстром, ненормально ускоренном темпе, вероятно специально заданным Коноваловым. Это даже гипнотизировало. Не успевали отреагировать на одно, а Коновалов подбрасывал уже другое абсурдное утверждение, не давая передышки на осмысление и отпор. Пока Крылов подбирал подходящие
– Катя, найди номер товарища Фелюгина, третьего секретаря обкома, сейчас сделаем ему звонок. А вы, товарищ Крылов, не волнуйтесь. Если товарищ Фелюгин в курсе ваших дел, то всё будет в порядке, и мы продолжим сотрудничество.
Крылов взвился:
– Да вы что? Причём здесь Фелюгин?
Коновалов напрягся, и взгляд его стал хищным:
– Так значит товарищу Фелюгину ничего не известно о том, что вы здесь затеваете? Вы это имеете в виду, товарищ Крылов?
– Конечно, не знает. Он же совсем по другому ведомству.
– А вот тут, товарищ Крылов, вы ошибаетесь. Дело оказывается гораздо серьёзнее, чем я думал. И позвонить товарищу Фелюгину теперь я просто обязан. Катя, нашла номер?
– Сейчас.
Крылов заволновался:
– Да в чём дело? Почему Фелюгин?
– Товарищ Фелюгин имеет немалый авторитет среди рабочих нашего цеха, он для нас образец человека и коммуниста. Более того, он является кандидатом в почётные члены нашей бригады, и было бы неправильно оставлять его в неведении относительно творящихся здесь дел. И хорошо, если вы прибыли сюда с добром. Но вам не сойдёт с рук, если вы приехали агитировать против советской власти или за свободный выезд за границу. А вдруг вы, страшно даже подумать, явились к нам с целью опорочить имя самого товарища Фелюгина?
Нет и нет! Я сейчас же сообщу товарищу Фелюгину, что некто, называющий себя Крыловым, человек, потерявший партбилет, проник на территорию с неясными целями, возможно, подрывными. А может быть, ты, чмо брюхатое, диссидент, специалист по идеологическим диверсиям? Тогда надо сразу в «контору». С такими гадами у меня разговор короткий. Нет, всё-таки сперва Фелюгину, а потом по обстановке.
В этот поток попытался вклиниться зам. управляющего:
– Послушайте, Коновалов, не сходите с ума, мы же пытаемся вам объяснить…
Но Коновалов резко его перебил:
– Ага! Сообщник! Сядьте на место и не делайте резких движений, иначе я буду вынужден вас связать. Учтите – у меня есть армейский опыт задержания шпионов. Упакую в момент.
Ну и хитрецы! Даже баб понабрали для прикрытия в расчёте на нашу простоту. Не пройдёт! Катя, скоро?
Все оторопело молчали. Я думал о Ласкирёве. Если бы его сюда, то что бы он сказал о тёртых партработниках, легко обрабатывающих бригадиров? Послышался голос Петра Адамовича, который злобно глядел на Крылова и бормотал:
– Идиот!
Я спросил:
– К чему?
– Разве не видите? Коновалов их специально провоцирует на какую-нибудь грубость или глупость. Как коршун ждёт повода, и тогда…
– Что?
– Да свяжет ремнём, кляп в рот и сдаст в КГБ. Для него не проблема, не впервой уже. Лось здоровый, при нужде всех тут уложит. Пока оправдаешься – карьера к чёрту, а ему хоть бы хны, он же не коммунист.
Женщина рядом сказала:
– Боже, как во сне. В жизни бы не подумала, что такое бывает. А почему вы не вмешаетесь, Пётр Адамович?
– Неохота рядом с Крыловым связанным лежать, а потом оправдываться неизвестно за что. Я Коновалова получше вас знаю, рисковать не хочу.
Но Крылов сломался. Глянув в горящие азартом глаза Коновалова, он понял, что этот дуболом и в самом деле сейчас позвонит ничего не подозревающему Фелюгину и вывалит тому всю эту ахинею. Дальнейшее представлять было сложно, к тому же времени на анализ уже не было – секретарша набирала номер телефона.
– Товарищ, э-э, Коновалов, если вы хотите звонить в обком, то звоните товарищу Кирееву, он в курсе нашего мероприятия. И это, партбилет я не терял, если желаете, то можете взглянуть.
Коновалов положил трубку, подошёл и, глядя на раскрытую книжечку в руках Крылова, внимательно сличил фотографию с оригиналом, а затем сказал:
– А что? Я вам верю. Вон какие на фотографии у вас честные глаза. Преданность партии из них так и прёт. Всё. Снимаю с вас подозрения, товарищ Крылов.
И, обращаясь ко всем:
– Надеюсь, вы, товарищи, не обижаетесь на мою бдительность. Сами понимаете – живём в империалистическом окружении, да и внутренний враг не дремлет. Лучше уж перебдеть, как говорил кто-то из великих, кажется, Дзержинский. Впрочем, неважно кто, важна актуальность. Итак, продолжим знакомство. Я думаю, красная ручка уже не понадобится.
И процесс пошёл быстро. Женщина рядом оказалась экономистом Еленой Павловной. Я, не колеблясь, назвал Ласкирёва и его должность.
Коновалов задумчиво произнёс:
– Знакомая фамилия. Однако спасибо товарищу Ласкирёву. Радетель. Послал представителя. Надеюсь, в случае ущемления прав рабочих вы обязательно доложите по линии. А где товарищ Мылов?
– Он заболел.
Заминка вышла с Аллой Фёдоровной, она зло смотрела на Коновалова, но общаться явно не желала. Тот и бровью не повёл:
– Немножко задержимся. Я сейчас звякну участковому и думаю, что пока будет идти собрание, он за это время допросит подозрительную гражданку и разберётся. Надеюсь, вы не сбежите? Нет, я вам случая не предоставлю, запру в кладовой с любимыми вашими метизами.