Real-RPG. Жало
Шрифт:
Трунг взмахом руки ловко расправил свернутую трубочкой накрахмаленную салфетку, небрежно набросил на грудь и легко закрепил, сунув верхний конец за ворот рубашки. Затем, вооружившись ложкой, стал аристократически аккуратно, но в то же время достаточно проворно, уписывать за обе щеки мясной ляш.
Я попытался повторить небрежно-элегантную манипуляцию с салфеткой, но с первого раза точно воспроизвести ловкое движение трунга не получилось. Накрахмаленная трубочка не пожелала до конца расправляться и со второй, и с третьей попытки, пришлось прилаживать на груди, как есть, и на месте до конца раскручивать руками. Далее с расправленной салфеткой пришлось еще
К тому времени, когда я, с грехом пополам, справился с салфеткой, подающий пример трунг уже уполовинил содержимое своей тарелки. Вооружившись ложкой, рванул в погоню.
Суп оказался и впрямь диво как хорош. Проснувшийся после первой же ложки звериный голод поставил жирный крест на хороших манерах. Отбросив всякую деликатность, я склонился над тарелкой и заработал черпаком в ускоренном режиме, с трудом сдерживая рвущееся из груди урчание дорвавшейся до миски собаки. И так наяривал, пока не стало раздаваться шарканье ложки о фарфоровое дно.
Когда с мясным ляшем было покончено, Злюфа забрал у меня пустую тарелку и, вместе со своей, сунул под скатерть, а оттуда, им на смену, достал большие плоские, из толстого темного стекла. На каждой аппетитно громоздилось по жирной ляжке непонятного зверя, до черноты обжаренной с обеих сторон и политой ароматным желтым соусом, с гарниром в виде стружки какого-то непонятного овоща, обжаренной в масле, и все это великолепие сверху было украшено крупными фиолетовыми ягодами.
— Теперь прошу отведать еще одно фирменное блюдо — запеченная в углях нога игульи с обжаренной в масле мякотью дерева зимбу, — представил очередной кулинарный шедевр Злюфа.
Опустив на стол тарелки, он подлил в фужеры пунша и предложил тост:
— Хочу выпить за взаимовыгодное соглашение. Которое, смею тешить себя надеждой, очень скоро мы заключим.
Мы чокнулись и не спеша отпили из фужеров. После чего трунг жестом предложил закусывать и первым вонзил в жаркое нож с вилкой.
— Ты второй раз упоминаешь о намерении добиться какой-то договоренности между нами, но снова не договариваешь, — осмелев после выпитого, возмутился я и демонстративно отодвинул тарелку. — Может, наконец, объяснишь, что имеешь в виду?
— Оффяфзафтельфно, — кое-как профырчал Злюфа набитым ртом, широко улыбнулся, сглотнул и выставил категоричное условие: — Только сперва ты должен все это съесть. Я по опыту знаю, что серьезные переговоры лучше проводить на сытый желудок. И пока не увижу твою пустую тарелку, ничего не стану говорить.
Ничего не оставалось, как подчиниться диктующему условия хозяину. Вооружившись ножом и вилкой, я приступил к дегустации очередного шедевра трунгских поваров. И вновь был приятно удивлен. С виду не очень-то аппетитное блюдо оказалось умопомрачительно вкусным.
Пропитавшееся пряным соусом мясо игульи оказалось похожим на запеченную в фольге индейку, только еще более нежным, и буквально таяло во рту. А стружка мякоти дерева зимбу замечательным образом сочетала смешение вкусов кедровых орешков, подсолнечных семечек и картофельных чипсов, сдобренных чуть вяжущим сладким соком спелого терновника. Утолив голод сытным ляшем, второе блюдо я вкушал без болезненной спешки, аккуратно и с достоинством, не уступая в изысканности манер трунгу.
Когда с игульей было покончено, убирать под стол опустевшие тарелки Злюфа
Трунг вручил мне фужер, а со своим откинулся на мягкую спинку дивана. Снова забавно завертел хвостом и заворочался, устраиваясь поудобнее.
Я тоже беспечно откинулся рядом, забросил ногу на ногу и, ожидая обещанных разъяснений, стал неспешно потягивать замечательный пунш.
Глава 12
Рокировка по зукдаски
— Вот теперь самое время поговорить о нашем дельце, — после непродолжительной паузы снова заговорил Злюфа. — Перво-наперво, я должен покаяться перед тобой, Олег Варламов…
— Можно просто Олег.
— Договорились… Так вот, Олег, вынужден признаться, во время нашего знакомства я утаил истинную причину выкупа тебя у охотников за головами. На самом деле ты, разумеется, понадобился не для чистки полов в ресторане. Просто так совпало, Рчифе нужен был полотёр, и тебя надо было чем-то занять. Чтобы те же характеристики малость прокачать. А то взрослый муж, а уровень развития, как у малолетки. И для дела с пользой, и ты опять же всегда под контролем и на виду…
— Знаешь своё место — купленного раба, — закончил я за трунга.
— Не стоит так уж сгущать краски. Причём здесь рабство? Наши с тобой отношения — это чистый бизнес, — возразил Злюфа. — Ты должен мне деньги…
— Которые не брал, — фыркнул я, с каждым глотком пунша смелее все больше.
— Но которые позволили тебе выпутаться из опасной передряги, — парировал трунг.
— И угодить в другую.
— Что позволило в кратчайшие сроки прокачать большую часть твоих характеристик!
— Ценой бесконечных побоев и унижений.
— Стоп, Олег. Так дело не пойдет. Если будешь огрызаться на каждое мое слово, мы никогда не доберёмся до сути, — попенял Злюфа. — А значит, не сможем договориться. Тогда намеченное на сегодня мероприятие сорвётся, и ты отправишься обратно мыть полы под присмотром Рчифы. И уже по полной, как уговаривались, на двенадцать лет, пока потом и кровавыми мозолями сполна не отработаешь долг. Как думаешь, сможешь ты вытерпеть ещё двенадцать лет бесконечных побоев и унижений? Судя по тому, в какого измождённого типа ты превратился всего за две недели, сильно в этом сомневаюсь. Единственный для тебя шанс выжить — это выслушать предложение и сделать всё в точности, как скажу. А своими жалкими попытками остроумничать ты лишь попусту отнимаешь у меня драгоценное время.
Поняв, что перегнул палку, я поспешил покаяться:
— Извини, Злюфа, обещаю, буду нем, как рыба. Пожалуйста, продолжай. Я весь внимание.
— Другое дело, — кивнул трунг. — Значит, проблема у нас следующая. У моего старшего сына сегодня день рождения…
— Поздравляю.
— Было б с чем! — всплеснул руками трунг. От чего все остатки пунша выплеснулись на ковёр, но в порыве захлестнувших эмоций Злюфа ничего не заметил. — Моему парню исполнилось восемнадцать! Он достиг призывного возраста, и сегодня ему надлежит явиться в грутскую призывную контору к участковому инспектору. А Хрифа у меня такой мягкий, домашний мальчик. В имперском флоте такому точно не выжить. Бесславно сгинет в первой же стычке с рухами. Убьют моего славного мальчугана за тысячи световых лет от дома, и я не смогу даже похоронить его останки. И кому это, спрашивается, надо?