Real-RPG. Жало
Шрифт:
Довольная собой, она развернулась и быстро зацокала каблучками в направлении лифта.
Глава 22
Курт
Прошмыгнув мимо посторонившегося пилота, я оказался в тесном салоне антиграва и сразу был вынужден сесть. Здесь так же, как в земной легковушке, все внутреннее пространство было занято двумя рядами сидений. Спереди имелась пара темно-серых потертых пластиковых кресел, сзади закругленный диванчик из такого же немаркого материала. Перед левым передним сиденьем пилота из пола торчал массивный двуручный рычаг управления,
Солнечный свет беспрепятственно проникал в салон, но невыносимого уличного жара, при этом, в антиграве не ощущалось, и глаза не слепило, словно они здесь были постоянно укрыты невидимыми солнцезащитными очками. Еще прозрачный купол антиграва нейтрализовал вредный для кожи ультрафиолет — отсутствие у пилота загара служило тому красноречивым доказательством.
— Чего развалился, ну-ка подвинься, — шугнул меня раздосадованный неудачной сделкой рыжий парень и, ловко протиснувшись мимо, занял переднее место пилота.
— Готовность номер ноль, через пять секунд взлетаем, — добавил он, не оборачиваясь, и защелкал тумблерами в центральной части рулевого рычага.
Внутрь салона беззвучно втянулся ступенчатый трап, следом бесшумно встала на место дверь атиграва и тут же слилась с прозрачным куполом. Истомившееся на жаре тело обдало приятной прохладой заработавшего кондиционера.
Подавшись вперед, я пересел с заднего дивана в соседнее с пилотом кресло и, покосившись на хмурого таксиста, на всякий случай, спросил:
— Сюда можно?
— Ты деньги за перелет заплатил, значит можешь сидеть, где пожелаешь! — раздраженно пробурчал в ответ сосед и дернул рычаг вверх, отчего антиграв свечой взмыл на десять метров над крышей небоскреба, и обоих людей чувствительно вдавило в кресла.
Привычный к перегрузкам пилот лишь презрительно скривился, наблюдая, как отдуваюсь я на соседнем сиденье, беззвучно матерясь сквозь зубы. Манипулируя рычагом, он на месте лихо развернул антиграв в нужном направлении, потом неспешно протащил над красной крышей «башни крови» и, добравшись до края, тут же бросил летательный аппарат камнем вниз.
Почувствовав, как кресло уходит из-под зада, я судорожно впился пальцами в подлокотники. К счастью, падение продлилось считанные мгновенья. Нырнув в просвет между соседними со свечой конторы сорокаэтажками, антиграв словно угодил на невидимый батут, падение мгновенно застопорилось и через пару секунд сменилось резким отскоком. Пилот снова поднял летательный аппарат на десятиметровую высоту и, наращивая ход, повел над бесконечными рядами черных крыш.
Не решаясь больше тревожить нервного пилота, я судорожно сглотнул набежавшую слюну и, отвернувшись, молча уставился на однообразие многоэтажек за боковым стеклом.
Первым испытание тишиной не выдержал сам пилот.
— Лететь долго, может, познакомимся? — заговорил вдруг рыжий парень. И, не дожидаясь ответа, тут же представился: — Меня зовут Курт. — Оторвал от рычага правую руку и протянул мне.
— Олег, — в свою очередь
— Извини, что взъелся, — повинился Курт, возвращая руку обратно на рычаг управления. — Я в бешенстве был от проделки злобной стервы. Ты ж видел, у нее денег полный карман был. И я уверен, это не ее бабки, а конторские, которые она сейчас, вернувшись, сунет обратно в сейф. Казалось бы, деньги все одно не твои, чего жаться, заплати, сколько просят, тем более цена моя честная и ни грамма не завышенная. А она вона как все повернула! У-у, змеюка конторская! Что б хвост у тебя отвалился и когти все покрошились!
— Да, та еще стерва, — кивнул я, поддерживая разговор.
— Ей не деньги нужны, а возможность с их помощью показать власть, унизить и поиздеваться, — распалялся пилот. — Все они конторские такие. Сколько раз зарекался не летать больше на крышу «башни крови» — но когда привозишь в эти края клиента, не хочется улетать отсюда порожняком. А заполучить клиента здесь возможно лишь в одном месте — невольно приходится преступать зарок и заводить антиграв на крышу призывной конторы…
— Значит, мне сегодня крупно повезло, — попытался я разрядить обстановку.
— В смысле? — не понял Курт.
— Ты давал зарок. Значит, мог не прилететь. Но сегодня прилетел. А мне как раз сегодня до зарезу нужно успеть через три часа на Седьмую Юго-Западную.
— Ну так-то, конечно, — кивнул Курт и вдруг огорошил: — Что-то я слишком о проблемах своих разболтаться. Но, по сравнению с тем, как тебе, приятель, не повезло, все они бледнеют и исчезают.
— Чего?!
— Мою старшую сестру Эльзу восемь лет назад вот так же направили отсюда на Седьмую Юго-Западную учебно-тренировочную базу. Мне тогда было пятнадцать, я был младше сестренки на три года и вместе с родителями сопровождал ее до дверей базы. Никогда не забуду, какие у нее были затравленные и испуганные глаза перед расставанием.
— Я так понимаю, до возвращения сестры ждать уже осталось не долго, — попытался утешить пригорюнившегося таксиста. — Через пару лет она вернется и…
— Она никогда не вернется, — дрогнувшим голосом перебил Курт. — Эльза погибла в первый год службы. Из похоронки мы узнали, что ее хоф в составе Пятого Имперского Флота проводил зачистку рухов на Присте. В той кровавой мясорубке погибло более четырех тысяч жал Империи, среди которых оказалась и моя невезучая сестра. А виной всему чертов закон об обязательном призыве первенцев.
Курт достал из кармана электронную сигарету в виде колбы синего стекла с мундштуком, сдвинул рычажок активации устройства и, сунув в зубы, жадно затянулся.
— Если хочешь, можешь тоже курить, — предложил пилот, выпуская из ноздрей струи белоснежного дыма, с приятным незнакомым ароматом.
— Спасибо, не курю.
— Умом-то я, конечно, понимаю, — продолжил Курт изливать душу, — без постоянной подпитки свежей крови, наш флот утратит боеспособность, тогда орды рухов заполонят на наши беззащитные планеты, и речь пойдет уже не о тысячах, а о миллиардах погибших. Но я слишком хорошо помню, как сердце сжималось от тоски, когда в детстве, обнимая любимую сестру, я понимал, что Эльза обречена на ужасный призыв.