Реалити-шоу «Замок»
Шрифт:
— И ты…
— Я отправился выполнять ваш приказ, миледи. Приехал в деревню, узнал у той девушки, как ее, Хайны, где логово чудовища, приехал к нему. — Рыцарь запнулся, опустил глаза.
Ой, мама, только не говорите мне…
— …Оно меня убило.
Я же просила не говорить!
— …Потом победил я, — с какой-то мрачной иронией закончил свою речь Рыцарь.
О, Господи, умница, Гелла. За языком вообще следить не можешь. Или не хочешь. Купи себе медаль «Я — идиотка» и повесь на шею.
Ллевеллин медленно встал и, поймав мой испуганный взгляд, усмехнулся:
— Можете,
Не поняла?!
— Трое суток?!
Юноша непонимающе покосился на меня:
— В Замке прошло меньше?
— Всего несколько часов, — судорожно кивнула я.
— Замок любит шутить со временем. Тогда Вы простите меня за то, что я вас усыпил несколько часов назад? Вы отдохнули?
Я только вздохнула: как я могу его — и не простить? Особенно, если он на меня еще раз глянет.
Так и не дождавшись моего ответа, Рыцарь осторожно поинтересовался:
— Я вам нужен, миледи? Или могу идти?
Конечно, можешь, что я с тобой делать буду?
Мое молчание было понято совершенно верно.
ГЛАВА 31
ПРО «ЭТО»
Рыцарь ушел с полчаса назад, оставив меня в гордом одиночестве. Ветер лениво перебирал какие-то бумаги, рассыпанные по столу. Вышивка на небольшой подушечке, в которую я, полулежа, упиралась локтем, оставила на коже отпечаток, а я все не могла определиться, что же мне делать.
Период угрызений совести уже минут десять как закончился. Да, я такая-сякая послала человека к черту на кулички, но, извините, у него ж своя голова на плечах! Не хотел бы — не ходил. И я за него отвечать не обязана.
Загнав таким образом совесть куда-то на задворки сознания, я попыталась поймать за хвост какую-то странную идею, крутящуюся в голове. Вот было что-то неоформившееся, несложившееся…
Все! До меня, наконец, дошло, что же так тревожило меня.
Хайна. Это ведь та девушка, что на Ллевеллина вешалась. Это точно она, сто процентов. Я это имя только в той деревушке, где Рыцаря отравить пытались, слышала. Других Хайночек я не знаю.
И странно ведь получается: только приехал в городок — и сразу же столкнулся именно с этой пошлячкой. Странно это, странно. Можно объяснить только тем, что он искал ее!
Это что ж получается: прикрываясь моими приказами, он шастает к каким-то там Хайночкам! Глядишь, он так вообще, раз уж из Замка уезжает, найдет себе какую-нибудь макитру, женится, детишек нарожает, а я так и останусь старой девой?!
Нужно что-то делать, нужно что-то делать, нужно.
Так, стоп! Это же МОЙ Рыцарь! Почему я должна его кому-то уступать?!
Пора действовать. Надо ж, в конце концов, сделать хоть что-нибудь, а то действительно, с Ханочкой этой свяжется, а я так и буду…
А раз так — вперед!
Ну надо же! Я уж и не надеялся.
Пудру, помаду, тени и духи я нашла быстро. В ящике стола с бумагами. И кто только их туда сложил? Румяна пришлось поискать подольше. Они обнаружились,
На этот раз шкаф обнаружился в комнате за небольшой дверкой в дальнем углу. Путем долгих раскопок было извлечено платье с хорошим таким декольте и пышными рукавами с разрезами, из которых выглядывала тонкая батистовая рубашка с оборкой на запястье. Юбка была со множеством складок.
Волосы я оставила распущенными, хотя что там распускать — мое каре? Бантики да заколочки смотрелись бы еще хуже.
Итак. Вперед?
Господи, и почему меня так трясет?
А почему мне кажется, что ответа никто не ждет?
Ллевеллина я нашла на вершине башни. Кажется, той самой, где он рассказывал мне легенду о Замке, Хозяйке и Рыцаре.
Юноша сидел в кресле спиною к выходу и смотрел куда-то вперед, на безграничный туман, расстилающийся во все стороны. Я осторожно сделала шаг, второй. Рыцарь не обернулся.
Господи, мне сейчас дурно будет…
Спокойно, Гелла, спокойно. Подойди еще чуть-чуть ближе.
Я наклонилась к Рыцарю, осторожно провела кончиками пальцев по его волосам, склонилась, собираясь поцеловать его сзади.
По телу Ллевеллина прошла волна дрожи, а в следующий миг он, не оборачиваясь и не пытаясь даже пошевелиться, обреченно произнес:
— Да свершится предначертанное.
Я, как стояла с вытянутыми в трубочку губами, так и замерла. Я, конечно, понимаю, что мой опыт в данном вопросе ограничивается прочитанными лет в пятнадцать любовными романами, но мне вот почему-то кажется, что парень, когда его целует красивая (ну ладно, ладно, как минимум, симпатичная!) девушка, должен говорить что-то другое!
Рыцарь не шевелился.
Я тоже.
Так спокойно, Гелла, спокойно. Осторожно отступаем на шаг. Еще один.
Рыцарь не шевелится.
Еще шаг.
Рыцарь не оборачивается.
Я буквально кубарем скатилась по лестнице.
Забавно. Раньше такого никогда не случалось.
Серый камень стен. Мелькают расставленные в нишах вазы. Я бегу, и по щекам катятся злые слезы. Ну, почему он так, почему?!
Я бы поняла, если бы он попросту наорал на меня, послал куда-нибудь подальше, но это безразличие…
Хлопает закрывающаяся за спиной дверь. Я обессилено опускаюсь на пол, буквально стекая спиной по стенке, прячу лицо в ладонях.
Почему?
Странная она какая-то, странная. Ей уже сто раз буквально на пальцах все объясняли, а она в упор ничего не понимает. Пробуем в последний раз.
Выплакавшись, я разочарованно опустила руки. Все неправильно, все неверно. Почему все это происходит именно со мною? Как все легко и просто в книжках. Если кто и попадает в параллельные миры, так это комсомолки, спортсменки и просто красавицы, что и коня на скаку остановят, и в избу войдут, а я — все у меня не так.