Реалити-шоу "Замок"

Баштовая Ксения Николаевна

И именно она и заметила ошибку. Проведя ладонью по-над цилиндром, женщина задержала пальцы над алой нитью:

— Что это? — В голосе грозной богини явственно послышались отзвуки грома.

Клоти, буравящая взглядом пол, вздрогнула и подняла глаза:

— Простите?

Теперь уже и Мешент шагнула к славянке:

— Действительно, что это? Почему здесь не тот оттенок?

— Разве? — попыталась выкрутиться девушка. – По-моему идеально подходит.

Мешент нахмурилась:

— Милочка, если вы не видите такой очевидной

разницы — вам здесь просто не место.

Клоти тихо охнула: чего-чего, а такого она не ожидала.

Сиф положила руку на плечо египтянке:

— Не стоит быть столь суровой к девочке. Она слегка ошиблась. Но это ведь не повод, чтобы ее увольнять.

— В самом деле, — ожил молчавший до этого времени Локки, — пусть объяснит.

На мгновение Клоти показалось, что в голосе рыжего аса проскользнула усмешка. Но мойре было не до этого — она принялась сбивчиво рассказывать, что и как.

Вердикт был практически единогласен: найти верную катушку, а неправильную нить либо увести в сторону, на булавке, либо, если уж и это не получится, оборвать. Лишь Локки воздержался от высказывания мнения

Клоти, не ожидавшая столь варварского отношения к нитям, так и замерла, сумев только выдохнуть:

— А как же смерть для вызова нового?

— Милочка! — протянула Мешент, — у тебя и так на алой нити три или четыре потертости, замкни на них, вместо разрыва. Синюю нить так и быть не рви, ограничься небольшим надсечением. Тем более, что новой мужской катушки у тебя пока нет.

Клоти, надеявшаяся, что отговорка поможет, печально опустила глаза.

ГЛАВА 32

НЕ СПИ — ЗАМЕРЗНЕШЬ

Заснула я быстро. Вернулась в свою комнату (крайней мере, надеюсь, что в свою), закрыла глазки. И мгновенно провалилась в пушистую пелену сна.

А проснулась, кстати, и того быстрее — меня ощутимо подбросило на постели, так что я чуть не вылетела на пол. Согласитесь, оставаться после такой побудки в объятьях Морфея — занятие не из легких. Я села, удивленно заозиралась по сторонам, надеясь разглядеть хоть что-то в ночной темноте. Может, просто дурной сон какой приснился? И, в тот момент, когда я уже почти решила, что все, можно спокойненько закрывать глазки и спать дальше…

Замок содрогнулся.

Я с визгом слетела с кровати, отметив краем сознания, что на этот раз на мне ночная рубашка до пят и буквально покатилась по полу. Для того что бы быть бережно кем-то подхваченной.

Ой, ма-а-ама, кто здесь?!

— Миледи, как вы?

Слава богу, это Ллевеллин.

Ой, какая прелесть, вот так и буду лежа.

— Миледи, как вы?! — в голосе Рыцаря зазвучало то ли страх, то ли гнев.

Ну вот так всегда. Что у него за манера — обламывать кайф в самый неподходящий момент?

— Нормально, — мрачно буркнула я, осторожно вставая на ноги. Хорошо хоть ночнушка до ушей не задралась, а то будет

мне экстрим.

Хотя чего уж там стесняться? Мне уже фактически прямым текстом рассказали, что обречена я сидеть в этом Замке до самой старости, и никто кроме Ллевеллина мне не светит.

Вот только я пока не определилась, радоваться мне или горевать.

С одной стороны, никакого тебе выбора. А вот с другой — у Ллевеллина такие глаза, такие губы, такие… Стоп, хватит, Гелла, тебя уже куда-то не туда занесло.

— Что произо… — начала было я, но договорить не успела: пол комнаты опять ощутимо тряхануло. Да так что я, с диким визгом, попросту повалилась на Рыцаря.

Нет, ну вот почему такая несправедливость, почему этот чертов Замок не мог устроить ничего подобного до того, как я прочитала эту клятую книгу?! Не знала ничего особенного, висела бы себе спокойненько на шее у Ллевеллина и млела потихоньку. А тут — ну никакой тебе альтернативы, просто виси у Ллевеллина на шее и млей потихоньку. Что за дискриминация, я вас спрашиваю?!

Юноша щелкнул пальцами и на ладони его зажегся небольшой огненный шарик. Другой рукою он спокойно поддержал меня за талию, и, дождавшись пока пол перестанет трястись, осторожно сообщил, отводя глаза:

— Вам необходимо побыстрее переодеться, миледи.

— Так что собственно происходит, какого чер…

Рыцарь поспешно и в то же время как-то осторожно зажал мне рот рукою:

— Переоденьтесь, миледи.

Все, на что меня хватило, — это восторженно что-то замычать: он начал со мной спорить, не пытаясь извиниться, я сейчас прыгать от радости начну! Если только мне рот перестанут зажимать.

Перестали. Вот только прыжки пришлось отложить до лучших времен: пол вновь ощутимо дернулся, так что я решила, что всему свое время и рванулась к расположенному неподалеку шкафу.

На этот раз Замок решил не мучить меня всякими лосинами, кюлотами и юбками-кринолинами: на полке я обнаружила вполне современную одежду. Дверцы шкафа, слава богу, оказались довольно широкими, так что через пару минут я предстала перед Ллевеллином в более ли менее приличном виде: джинсах и топике. Честно говоря, я настолько короткие, похожие на бюстгальтер, не ношу, да и у брюк предпочитаю посадку повыше, но. На безрыбье и рак рыба.

Ллевеллин покраснел так, что это было видно даже при неверном дрожащем свете его «фонарика».

Ну я ж в самом деле не виновата, что мне такой костюмчик достался. В ночнушке все было бы еще хуже, честное слово!

Ох, Геллочка, и кого ты хочешь убедить, себя? Впрочем, глупый вопрос. Я же не вслух это все говорю. А обращаться к себе в третьем лице, это между прочим уже шизофрения. Знаю. Но поделать ничего не могу. Привыкла.

В общем, мальчик может радоваться. Хорошая ему Хозяйка досталась. Добрая, умная, скромная. И слегка сумасшедшая. Но кто без греха, пусть первый бросит в меня камень.