Реальная угроза
Шрифт:
— Знаете, мы даже не можем организовать суд военного трибунала, — добавил помощник капитана. — Я имею в виду, своими силами. Наставление по военносудебному производству весит фунтов десять. Господи, для этого нужен судья, настоящие адвокаты и тому подобное. Я прослужил почти девять лет и никогда не видел военного трибунала — только во время практических занятий по военному праву в Академии. На борту корабля можно только рассматривать проступки членов команды, и это прерогатива капитана. Впрочем, и такое случается редко.
— А ведь это было бы совсем неплохо. Я с удовольствием повесил бы обоих мерзавцев, —
— Вот как?
— Когда я был совсем маленьким, было принято вешать убийц. Я вырос в Канзасе. И знаете — убийств в то время почти не было. Конечно, сейчас мы слишком цивилизованы для этого, а потому убийства происходят каждый день. Цивилизованы, — фыркнул Уэгенер. — Помощник, а пиратов вешали таким образом?
— По-моему, нет. Команду капитана Чёрная Борода судили в Уилльямсбурге, не приходилось бывать там? — старое здание суда расположено в туристской части города. Припоминаю, что их действительно повесили на том месте, где сейчас находится гостиница «Холидей Инн». А капитана Кидда увезли в Англию и повесили там, правда? Точно, у них было место, которое называлось Скамьёй Приговорённых или как-то вроде этого. Нет, не думаю, что когда-нибудь казни совершались на борту корабля, даже в старое время. И уж, конечно, мы не делаем ничего подобного. Господи, что за сказка.
— Значит, никого не вешали, — произнёс Мюррей не в виде вопроса, а в виде утверждения.
— Нет, сэр, никого, — подтвердил Уэгенер. Помощник кивнул, поддерживая капитана.
— И вы готовы подтвердить это под присягой?
— Конечно. Почему бы и нет?
— Если не возражаете, мне хотелось бы поговорить с одним из ваших старшин. С тем, что «грубо обошёлся» с...
— Райли на борту? — спросил помощника Уэгенер.
— Да. Они с Португальцем чем-то занимались в «козлином закутке».
— Хорошо, пойдём и поговорим с ними. — Уэгенер встал и сделал знак гостям следовать за ним.
— Я нужен вам, сэр? У меня много работы.
— Занимайтесь делами, помощник. Спасибо.
— Слушаюсь, капитан. Надеюсь, джентльмены, ещё увидимся, — произнёс лейтенант и скрылся за углом.
Они шли дольше, чем рассчитывал Мюррей. По пути пришлось обойти две группы матросов, красивших переборки. Кубрик старшин — его называли «козлиным закутком» по древним и не совсем понятным причинам — находился на корме. Райли и Ореза, два главных старшины на борту фрегата, занимали каюту рядом с небольшим помещением, где они с остальными старшинами могли принимать пищу в относительном уединении. Уэгенер подошёл к открытой двери и погрузился в облако дыма. Боцман держал в зубах сигару и манипулировал отвёрткой, которая казалась до смешного маленькой в его огромных руках. Когда капитан вошёл в каюту, оба старшины встали.
— Вольно. Чем вы тут занимаетесь, черт побери?
— Его нашёл Португалец. — Райли передал предмет капитану. — Очень старый, и сейчас мы пытаемся отремонтировать его.
— Представляете,
— 1778 год, говоришь? — Уэгенер присмотрелся к прибору повнимательнее.
— Так точно, сэр. Это значит, что я нашёл один из секстанов самой старой модели. Стеклянные части разбились, но их легко восстановить. Я знаю музей, готовый оторвать его с руками. Впрочем, может быть, оставлю его себе.
— Эти джентльмены, — Уэгенер перешёл к делу, — хотят поговорить относительно тех двух молодцов, что мы сняли с яхты.
Мюррей и Брайт показали свои удостоверения. Дэн заметил на переборке телефон. Помощник капитана, понял он, мог предупредить боцмана о предстоящей теме разговора. На сигаре Райли едва появился пепел.
— Будем рады ответить на все вопросы, — ответил Ореза. — Что вас интересует относительно этих мерзавцев?
— Этим будет заниматься федеральный прокурор, — пояснил Брайт. — Мы всего лишь ведём предварительное расследование, чтобы дело, поступившее к прокурору, было достаточно убедительным. Сейчас нам нужно установить, что делали вы во время их ареста.
— Тогда вам нужно поговорить с мистером Уилкоксом, сэр. Он командовал досмотровой группой, — заметил Райли. — Мы всего лишь выполняли его приказы.
— Лейтенант Уилкокс в увольнении, — напомнил капитан.
— А что произошло после того, как вы доставили их на борт своего корабля? — спросил Брайт.
— Вот вы о чём, — виновато проговорил Райли. — Ну хорошо, признаюсь, что поступил не правильно, но этот засранец... я хочу сказать... ведь он плюнул на капитана, сэр, а разве можно такое допустить, верно? Ну вот я и обошёлся с ним чуть грубовато. Пожалуй, этого не следовало бы делать, но и молодому недоумку надо знать правила вежливости.
— Мы приехали сюда не потому, — произнёс Мюррей после короткого молчания.
— Он утверждает, что вы повесили его.
— Повесили его? Как? — удивился Ореза.
— Мне кажется, у вас это называют на рее.
— Вы хотите сказать — повесили? То есть повесили за шею? — недоумевал Райли.
— Совершенно верно.
Послышался шум, напоминавший землетрясение, — это смеялся боцман.
— Сэр, если уж я кого-нибудь повешу, он не станет жаловаться на это на следующий день.
Мюррей повторил услышанный им рассказ почти слово в слово. Райли покачал головой.
— Так это не делается, сэр.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы говорите, что, по словам того, что поменьше, он видел, как его друг раскачивался взад и вперёд, верно? Так не делается.
— Я всё ещё не понимаю.
— Когда вешают кого-то на борту корабля, ему связывают ноги и крепят оттяжной линь к стойке бортового ограждения или к пиллерсу. Тогда тело не будет раскачиваться. Это необходимо, сэр. Если что-то висящее — ну, пусть больше сотни фунтов — начнёт качаться подобно маятнику, это может нанести ущерб кораблю. Поэтому его крепят в двух точках — поднимают над палубой через блок и крепят внизу, чтобы всё было аккуратно. В противном случае это нарушит корабельный порядок. Черт побери, это всем известно.