Реальный противник (Пока молчат оракулы)
Шрифт:
— В десяти километрах отсюда у «южных» должна была находиться посадочная площадка вертолетов. Сканирование местности подтверждает это. Поэтому есть резон считать, что информация о противнике, которой нас снабдили, — истинная… С другой стороны, всей группой нам пройти к Объекту не дадут. Поэтому принимаю решение разделить группу на две части. Часть первая — в составе: Гаркавка — старший, Гувх, Эсаулов и Ромпало. Выдвигаетесь в направлении вертолетной площадки… Задача: отвлечь преследование группы на себя. С этой целью можете вдоволь пострелять
Он замолчал. Было видно, что ему не по себе: не каждый день посылаешь подчиненных на верную смерть. Потом Бык не глядя на нас добавил:
— В последующем отрываетесь от погони и к двадцати трем тридцати выходите в точку «Эй»: просека с одиноко стоящим деревом в квадрате тридцать-двадцать восемь. После всей заварухи собираемся там и ждем «вертушку»…
Он опять умолк, словно боялся добавить: «Если кто-то из нас еще уцелеет».
— Остальные идут со мной, — сказал Бикофф и оглядел сначала Канцевича, а потом меня. На Корреспондента он не смотрел вовсе, но и так ясно было, что оставить его одного в тылу врага — слишком жестоко.
— Вопросы есть? — традиционно осведомился командир.
— Няма, — почему-то по-белорусски отозвался Ромпало.
— Тогда — хоп, — буднично сказал Бык, словно посылал ребят пройти учебную полосу препятствий.
Мы похлопали ребят по плечам и по спине, прощаясь, и они ушли в сторону. Вскоре там застучал автомат Калашникова и тут же смолк. Забухали крупнокалиберные пулеметы, взревели на повышенных оборотах моторы; по-моему, даже послышались невнятные крики.
— Не останавливаться, — буркнул лейтенант.
Плечи его опустились, и весь он словно сжался — будто каждый выстрел и каждая очередь были направлены в него…
А потом мы встретились с Ним.
Я так называю этого человека, потому что он так и не назвал нам своего имени — наверное, посчитал, что это не важно.
Он вышел из-за дерева и сказал негромко нам в спину:
— Стоять! Руки за голову, ноги на ширину плеч. И без фокусов.
Мы застыли как вкопанные столбы, согласно русской поговорке. Да, первым побуждением каждого из нас было — упасть и, перекатившись, выстрелить в говорившего. Но шуметь было нельзя. Да и в голосе незнакомца слышалось нечто такое, что трудно передать словами, но что лучше всяких слов убеждает в том, что с этим типом лучше не связываться…
Он неторопливо обошел нас сбоку и встал так, чтобы видеть наши лица. И мы теперь могли разглядеть его.
Он был среднего роста. Такой же, как у нас, пятнистый маск-комбинезон с засученными рукавами, только более грязный, местами разодранный и испачканный бурыми пятнами. Короткая стрижка «ежиком», ничего не выражающее лицо — словно перед нами был андроид. Только у робота не бывает шрамов, а у этого на правой щеке виднелась свежая глубокая царапина, а под подбородком красовались плохо зажившие безобразные рубцы.
Правой рукой человек со шрамами
— Кто такие? — хрипло спросил незнакомец.
Так мы ему и сказали!..
Бык не стал больше терять времени на знакомство, а сделал движение вниз, хорошо известное нам по учебным занятиям. Движение было неуловимым или почти неуловимым — но не для этого типа с WG наперевес. Суетиться он не собирался. Он только увел корпус в сторону ровно на столько, чтобы метательный вибронож прожужжал у его плеча и спилил за спиной средней толщины березу.
— Дуралей же ты, братец, — сказал Он вместо того, чтобы выстрелить. — И откуда вы только взялись, такие нервные и глупые?
Судя по всему, он был один, и не сидело в кустах еще полвзвода автоматчиков. Уже легче…
— Ладно, можете расслабиться, — не дождавшись ответа, сказал незнакомец, опустил свой ган и сел на траву. — Не похожи вы на «южных», так что садитесь — потолкуем.
По знаку лейтенанта мы последовали этому совету.
— Вы — Быков? — неожиданно спросил неизвестный лейтенанта.
Бык молча играл желваками.
— Не играйте вы в кошки-мышки, братцы, — усмехнулся человек, сидевший напротив нас, и я с трудом подавил желание тут же записать новое выражение. — У нас очень мало времени… Просто мне сказали, что вслед за нашей группой в случае чего пойдет Быков со своими ребятами.
— Моя фамилия — Бикофф, — сказал лейтенант.
— Какая разница? Тут другое важно… Почему-то вас меньше, чем я ожидал. Обычно в группах бывает человек по десять, не так ли?
— Так и было, — подтвердил Бык.
— Понял… Что ж, война…
Мы переглянулись.
— Давно воюете? — осведомился наш командир.
Незнакомец усмехнулся:
— А вы?
— До вчерашнего дня, — медленно проговорил Бык, — я считал, что идут учения.
— Значит, вы действительно те, за кого себя выдаете, — удовлетворенно кивнул незнакомец.
— Ничего не понимаю, — сказал я. — Может быть, объясните нам, в конце концов, что происходит?
— Что там объяснять? — пожал плечами незнакомец. — Просто идет война…
— Хренотень какая-то! — не выдержал Канцевич.
— И против кого вы воюете? — вмешался в разговор Корреспондент. — А самое главное — из-за чего?
— Бросьте вы задавать дурацкие вопросы, — сказал человек с автоматом. — Нет времени… И у меня, и тем более — у вас. Вы лучше вот что зарубите себе на носу: Объект надо уничтожить во что бы то ни стало! Завтра утром с него будет нанесен удар ракетами с ядерными и химическими боеголовками не только по нашим войскам, но и по населенным пунктам в оперативной глубине. Сами понимаете, чем может увенчаться подобная вакханалия!