Ребенок для Азата
Шрифт:
Вот только смысла нет. Азат всегда отличался редким упрямством, самодурством и умением слышать только то, что ему хочется.
Наверно, по его понятиям, я — предательница, неверная жена, тварь, которую надо за волосы утащить в дом и там бросить в какой-нибудь подвал, мокрый и сырой.
Но мы сейчас — не на нашей родине, я — свободная гражданка европейской страны… Да и волос длинных у меня больше нет.
Обрезала сразу же после родов.
Словно морок с плеч сняла, сбросила плохую энергетику.
И
Когда нас всех отпускают по рабочим местам, анонсируя, как итог собрания, дополнительные совещания с каждым отделом до конца этой недели, я, не теряя внутреннего достоинства, иду следом на Лаурой, которая без конца что-то говорит и говорит, замечательно отвлекая от всех проблем и давая возможность делать вид, что страшно заинтересована беседой…
Краем глаза, даже не так, а не глазами, а каким-то внутренним чутьем, острой антенной, настроенной исключительно на бывшего мужа, вижу, как Азат встает, провожает меня своим темным жутким взглядом, но не делает попыток задержать.
Воспряв духом, я улыбаюсь Лауре, даже что-то отвечаю ей и все быстрее иду к дверям, надеясь миновать ураган, хотя бы на время.
Но уже на пороге меня окликает наш руководитель, милый и общительный американец Боб Айсек:
— Нэй! Подожди!
Ох… Шайтан…
Послушно стою.
Лаура тоже тормозит, удивленно глядя на Боба.
Она так ничего и не поняла, похоже, не узнала моего бывшего мужа.
Меня это не удивляет совершенно.
Ветреная и веселая, Лаура и имени его не запомнила тогда, год назад, а внешне все восточные мужчины для нее всегда были на одно лицо.
И вот теперь подруга искренне недоумевает, что могло от меня понадобиться руководителю и новым партнерам, которые как раз приближаются к нам неторопливой звериной поступью.
— Лаура, — обращается к ней Боб, — у господ Наракиевых вопрос по персоналу к Нэй. Ты можешь идти работать.
Лаура кивает, удивленно таращит глаза, затем подмигивает мне в знак того, что будет ждать от меня известий, и уходит. А я остаюсь.
С руководителем и господами Наракиевыми, один из которых смотрит на меня с неподдельным изумлением, а второй — с первобытной яростью.
Хочется повести плечами, закрыться от этой жадной, удушающей агрессии, но я только выпрямляюсь еще сильнее.
И смотрю на Боба.
— Нэй, господин Азат Наракиев заинтересовался вопросом мотивации персонала в нашей компании, ему нужна общая схема.
— Хорошо, — киваю я спокойно, внутренне поражаясь, откуда оно во мне, это спокойствие? — я перешлю по почте.
— Нет… — прерывает меня хриплый рык, так знакомо вызывающий мурашки по всему телу, — я бы хотел кратко… Краткий вывод, чтоб понимать,
— Хорошо, — все так же послушно киваю я, находя в себе силы развернуться и прямо посмотреть на бывшего мужа. Моргаю, ощущая, как чернота его яростных глаз проникает в меня, лишает воли. И голоса. Дрожу внутри, но снаружи пытаюсь сохранить спокойствие, — я вышлю вам сжатую информацию на почту.
— Нет, — все так же низко и тихо отвечает он, — я бы хотел… Прямо сейчас.
— Но… — губы сохнут от волнения, ужасно хочется их облизнуть, но, конечно, я себе такого не позволяю, судорожно придумываю, что бы еще сказать, как отказаться!
— Нэй у нас — уникальный работник, — перебивает мой слабый протест Боб, — она все цифры и схемы в голове держит. Думаю, ей не составит труда сейчас кратко ознакомить вас с нужной информацией. Устно. Так ведь, Нэй?
Ничего не остается, кроме как кивнуть.
И удержать судорожный вздох ужаса.
— Ну вот и отлично, — радуется Боб, — господин Адиль, вы тоже хотите ознакомиться?
— Нет, пожалуй… — голос у брата Азата не настолько низкий, он уже поборол первую эмоцию и теперь задумчиво разглядывает меня с ног до головы, словно невиданного зверя, потом смотрит на брата, — Азат заинтересовался… Это — его зона ответственности… Я бы хотел уточнить по некоторым моментам с финансами. У вас лично.
— Да, конечно, — кивает Боб, — пройдемте в мой кабинет. А Нэй пока может здесь ознакомить господина Азата со всей интересующей его информацией…
И они выходят прочь, прежде чем я успеваю придумать хоть какое-то возражение.
Дверь конференц-зала хлопает, оставляя меня наедине со Зверем…
Глава 5
Как только мы остаемся одни, маска сдержанной ярости спадает со Зверя. И сразу становится понятно, насколько сильно эта ярость была… сдерживаемой.
Потому что сейчас… Ох, это что-то страшное!
Он делает шаг в мою сторону, и волной накатывает невероятно жуткое ощущение, будто на тебя великан дэв из маминых страшных сказок движется, сейчас раздавит, проглотит!
Невольно отшатываюсь, упираюсь спиной в закрытую дверь, смотрю в полные ярости, жестокости и еще какой-то сложной, нечитаемой сейчас эмоции глаза своего бывшего мужа.
— Не ожидал увидеть тебя здесь, сладкая, — хрипит Азат и упирает огромную ладонь в полотно двери, — удивился.
— Я тоже… Удивилась… — говорить удается с трудом, он совсем не соблюдает социальную и личную дистанции, очень близко находится, голову кружит от страха и боли. И тоски.
Я все это время невольно тосковала по нему, глупая, такая глупая Нэй…