Ребёнок от босса. Научи меня любить
Шрифт:
В голове эхом звучат последние, услышанные мной слова, после которых я и потеряла сознание.
Как он поступит, если узнает, что я и есть та самая беременная от него женщина?
Уволит?
Попытается отобрать у меня малыша?
Я слишком хорошо знаю на что способны влиятельные мужчины. А у Воронцова определённо есть связи и влияние в этом городе. И, судя по настрою, с которым он говорил по телефону, он от меня мокрого места не оставит...
— Александрова ты, может, всё-таки отпустишь
Воронцов сжимает мою ладонь, лежащую на его плече. И только сейчас до меня доход, что я впилась в него пальцами с такой силой, что не даю подняться.
— Да, — киваю. — Да, конечно, Глеб Викторович... Извините...
Мы оба насквозь мокрые после душа. Я смотрю на его лицо, которое находится буквально в нескольких миллиметров от моего. С его чёрных как смоль волос медленно стекаю капли. Спускаются вниз по носу и губам и падают на мои губы.
Рефлекторно дёргаюсь, сильнее сжимая мужчину бёдрами и слизываю влагу со своих губ.
Отчётливо вижу, как у Воронцова в этот момент по лицу пробегает тень, характер которой я не могу определить.
— Пальцы, Инна. Разожми пальцы.
После этого, не дожидаясь действий с моей стороны, шеф сам по одному разжимает мои пальцы и отводит руку в сторону. Сначала одну, а потом вторую.
В голове мелькает мысль: хорошо, что он сам это сделал. Потому что у меня, кажется, мышцы застыли в нервном спазме.
Дёргаюсь, когда мужчина кладёт руку на моё бедро и медленно проводит по голой ноге вниз. К тому моменту, когда его слегка шершавая ладонь касается сгиба под коленом, кожа уже вся покрывается мурашками.
— Пойду сухую одежду принесу, — сжав мою икру, опускает ногу вниз.
Приподнимаюсь на локтях, когда мужчина встаёт с постели и выходит из комнаты.
Голова всё ещё немного кружится после обморока, а сердце бешено пульсирует в висках. Поэтому принять вертикальное положение получается с трудом. Комната вокруг меня как будто двигается.
— Держи, переоденься, — пока я пыталась сесть, Воронцов уже успел сменить одежду и вернуться обратно.
— Спасибо, — забираю из его рук сухую рубашку.
— Помощь нужна?
— Нет, — тут же становлюсь пунцовой до самой шеи, стоит только представить, что этот мужчина станет меня раздевать. — Нет, не надо, я сама справлюсь.
Я не смотрю на босса, но чувствую, как его взгляд касается моей шеи и обжигает ключицы, когда я трясущимися пальцами тянусь к пуговицам, пытаясь вытащить их из мокрых петель.
Не могу взять себя в руки, когда он так смотрит. Никак не получается...
— Я буду за дверью, — его низкий голос снова микротоками пронзает влажную кожу. — Если станет плохо, позови.
Немного расслабиться получается только когда Воронцов наконец выходит. Тяжело выдохнув, быстро скидываю с себя мокрую
Головокружение потихоньку проходит, позволяя мыслить яснее. Я тут же вспоминаю про скорую, которую мужчина вызвал, пока я была без сознания.
Я не сильна в медицине, поэтому не знаю, можно ли по простому медицинскому осмотру определить беременность. Но всё же так рисковать я не могу себе позволить.
Нужно встать, выйти к Воронцову и уговорить его отменить вызов.
Поднимаюсь с постели и торопливо иду к двери, но, когда берусь за ручку, сердце у меня в груди делает кульбит и проваливается на дно желудка. Потому что я отчётливо слышу стук за стеной, а после него топот ног и мужские голоса.
— Скорую вызывали?
Глава 17
Глава 17
— Проходите сюда.
Воронцов приглашает врачей скорой помощи войти ко мне в комнату, после чего бросает на меня строгий и недовольный взгляд.
— Ты зачем встала? Ещё раз свалиться в обморок решила?! — рыкает мужчина.
Меня буквально трясёт от страха. На дрожащих ногах возвращаюсь к постели и медленно сажусь.
Я понимаю, что сейчас может случиться непоправимое. Если Воронцов узнает о моей беременности, то я потеряю работу. Это катастрофа, потому что искать сейчас что-то другое, у меня нет ни времени, ни возможностей. Да даже если до увольнения не дойдёт, то после вскрытия правды работать с ним станет ещё более невыносимо, чем до этого.
А что будет, если он выяснит, что ребёнок его. Нет. И думать о подобном не хочу! Сразу начинает тошнить, и голова сильнее кружится.
— Вы муж? — спрашивает медсестра скорой помощи, обращаясь к Воронцову.
Врач тем временем подходит ко мне, ставит на кровать мед чемоданчик и открывает его.
— Нет. Я её начальник, — отвечает Глеб Викторович.
— Тогда выйдете, пожалуйста, из комнаты, — строго произносит медсестра. — Мы должны провести осмотр. Так как вы не родственник, и девушка, очевидно, совершеннолетняя, ваше присутствие здесь необязательно.
— В смысле, необязательно?! Я её работодатель и имею право знать, что происходит!
Медсестра недовольно поджимает губы.
— Девушке, возможно, придётся раздеться. Если она не против, чтобы вы присутствовали...
— Против! — чуть ли не выкрикиваю я, а по лицу невольно расползается улыбка облегчения, которая, правда, тут же спадает, когда я ловлю на себе взгляд Воронцова.
Он скептически выгибает бровь и смотрит на меня мрачно и сердито.
Да ну и пусть! Лишь бы только вышел отсюда.
— Глеб... Викторович... Это неправильно. Мы же работаем вместе. Ну, вы понимаете сами.