Ребенок от бывшего мужа
Шрифт:
Что я сделала тебе, Матвей? За что я заслужила твою ненависть в глазах?
Матвей стоит напротив, в нескольких шагах от меня, в чёрной рубашке с закатанными рукавами и идеально выглаженных такого же цвета брюках. Холодный, злой взгляд, который я прежде никогда не видела в свою сторону. Только в тот злополучный день, когда муж выставил меня из нашей бывшей квартиры. Серьёзные черты лица, лёгкая щетина, слегка мокрые волосы, чёлка, которая спадает на глаза, что хочется откинуть её назад, зарываясь в неё.
Стал более мужественным,
— Это я позвонила и попросила приехать, — отвечает Марина. — Это последнее желание нашей с тобой матери, Матвей. И не разговаривай так с ней. Она нам не чужая.
— Чужая, — бьёт под дых, выбивая из меня весь воздух и жизнь.
— Матвей! — прикрикивает сестра бывшего мужа, смотря на брата укоризненно.
— Всё хорошо, Марин. Да, я в этом доме чужая, — выпрямляя плечи, смотрю прямо в глаза бывшему мужу. Не хочу скандала в этом доме. И так на нас смотрит эта девушка, как будто мы из дурки. — Но я приехала не к тебе, а проводить Кристину Леонидовну. Надолго здесь не задержусь, можешь не беспокоиться, — а потом поворачиваюсь к Марине и говорю уже ей. — Чем помогать? — сестра засуетилась и сказала, что нужно делать.
Мои чувства словно из спячки вновь прорываются наружу, заполняя всю меня болью, но я мужественно стою на ногах, не показывая своих эмоций. Лишь на кладбище могу позволить себе дать волю слезам и немного поплакать. Пускай думают, что мои слёзы только от потери дорогого для меня человека. Но это не так. Я думала, что больше не чувствую ничего к Матвею, но стоило только увидеть его, почувствовать рядом, но далеко, как меня словно плетью хлестнули по лицу чувствами к этому человеку.
Словно между нами недосказанность и нет точки. Может, после того, как вместо многоточия будет стоять жирная точка, я смогу, наконец, забыть. Не будут сниться его серо-зелёные глаза, выматывая мою душу до изнеможения.
Весь день чувствовала на себе хмурый, задумчивый взгляд Матвея. Словно изучал, пытаясь что-то понять, решить какие-то головоломки. Я же старалась не пересекаться с ним. Ни к чему всё это. Поэтому постаралась спрятать все свои чувства под кожу, дабы не выдать себя. Один день, а потом я раз и навсегда обрублю ту связь, что, думала, оборвалась, но сейчас поняла, что тонкая ниточка нас ещё связывает. Поэтому сегодня я разрублю её навсегда.
Мы сидели за столом, поминая Кристину Леонидовну. Я рядом с Мариной, Матвей же рядом с Ритой — с девушкой, что открыла мне дверь. По её взгляду вижу, что в моего бывшего мужа она влюблена, и они довольно близки с ним, что колет меня прямо
Поднимаю голову наверх, смотрю на часы, что висят на стене. Одиннадцатый час. Чёрт, я же теперь не уеду домой, придётся вызывать такси.
— Я помогу убрать всё, — встала и, больше ничего не говоря, вышла из-за стола, но чувствовала спиной пристальный взгляд бывшего мужа.
Когда вся посуда была вымыта, вытерла руки о полотенце, обернулась и застыла, не веря своим глазам. Облокотившись о косяк двери, стоял Матвей, скрестив руки на груди. Его глаза пристально смотрели на меня, не выдержав пристального взгляда его пронзительных глаз, я почему-то смутилась и отвела свой взгляд в сторону.
Мы не виделись три года, но от того, как сердце начинает быстро биться, пульс учащаться, понимаю, что чувства к нему не остыли. Я до сих пор люблю его, и это, кажется, уже ничего не изменит. Но у него своя жизнь, девушка, которая любит его, а может, и он её. Кто знает. Я была, есть и буду лишняя не только в его доме, но и в сердце.
Тяжело вздохнув, успокаивая себя, двинулась к выходу. Зачем он здесь стоит? Может, хочет выгнать из дома, и чтобы я здесь больше не появлялась? Может не напрягаться, и так уже ухожу.
Пройти мимо него не получилось, Матвей схватил меня за руку, сжав с силой.
— Куда ты собралась? — недовольный грубый голос. Прикосновение обжигает, и на коже будто появляются невидимые ожоги, которые начинают пылать. Я так долго не чувствовала его руки на себе. На мгновение мои глаза закрываются, но только на мгновение. Я резко вскидываю на него взгляд.
— Домой, — спокойно отвечаю, запирая свои чувства на замок, как и было все три последних года моей жизни.
— На ночь глядя?
— Да. Вызову себе такси. Можешь не беспокоиться, здесь я больше не появлюсь, — и, вырвав из захвата руку, ухожу прочь.
Сердце всё так же трепещет рядом с ним, а мозг плавится. Стоит только ему подойти ко мне, прикоснуться — и я вся таю рядом с ним, забывая обо всём на свете. Нет, Ада, так не пойдёт. Он вычеркнул тебя из своей жизни, живёт счастливо, и ты должна сделать точно так же. Даже если ты словно распадаешься на мелкие отдельные части большого пазла. Я должна собрать себя по крупицам и жить дальше. Как и прежде.
Вызвав себе такси, не стала ждать в квартире. Не выдержу больше и секунды там, где есть он. Лучше двадцать минут подожду на улице, чем здесь. Крепко обняв Георгия Ивановича и Марину, попросила их беречь себя и вышла на улицу.
Уже было совсем темно. На небе зажглись звёзды, и луна-проказница вышла из-за туч. Дул прохладный ветерок, отчего я слегка поёжилась, обняв себя за плечи. Я была в лёгком платье чёрного цвета. Холодно, но я продолжала так стоять и смотреть на одинокую луну, так сейчас похожую на меня.