Ребенок от бывшего мужа
Шрифт:
Предстоял долгий путь. Чтобы не говорил Макс, долгий и непростой.
Глава 4
– Не переживай, ты вся дрожишь, – произнес Максим, привлекая мое внимание к себе.
Легко ему было говорить. Это не ему предстояло вернуться в дом, откуда его выгнали, посчитав недостойным всей этой напускной роскоши и богатства. Это не от его ребенка отказалась вся семья. Не его унижали и обижали в том ужасном месте.
Впрочем, в последнем я могла и ошибаться. Что-то подсказывало мне, что Ольга не любила пасынка, если
– Все хорошо, – попыталась солгать я.
Все прошло по плану. Вчера вечером Макс пришел к нам домой и познакомился с Матвеем. На удивление, они практически мгновенно друг другу понравились, сын потянулся к родной крови. Орлов принес ему большую машинку, чем неслыханно обрадовал мелкого. А потом они целый вечер играли то в конструктор, то еще во что.
На следующее утро я отвезла малыша в сад, заехала в кафе и договорилась, что в ближайшие несколько дней меня будет замещать Марина, одна из официанток, которая работала со мной с первых дней и была надежным человеком. В конце месяца я обещала ей премию и сверхурочные. А после отправилась по бутикам, как и велел Орлов. После трех часов опустошения его карточки опустошенной себя чувствовала почему-то я.
Пока Матвей был в садике, я начала потихоньку собирать вещи, а Орлов в этом деле присоединился. Уже сегодня вечером мы должны были поехать жить в особняк.
Мелкому я сказала, что мы переезжаем временно, чтобы сделать в нашей квартире красивый ремонт. Матвей поверил и обрадовался тому, что дядя теперь будет жить с нами. Точнее мы с ним.
– Я же вижу, что это не так. – Макс отставил от себя коробку, в которую по моей просьбе складывал кое-какие личные вещи. – Я ведь пообещал, я вас защищу. – Орлов подошел совсем близко и положил свои огромные руки на мои плечи, несильно их сжимая.
– Понимаю, просто, все очень неожиданно… пойми меня правильно, еще неделю назад самым большим событием в моей жизни было то, что поставщик перепутал заказы и вместе бежевых салфеток привез синие.
– Ты справишься, – уверенно произнес Орлов. – Если справилась тогда, пять лет назад, то справишься и сейчас.
– Я не справилась пять лет назад, о чем ты? – усмехнулась я, поднимая на Максима взгляд. – Ольга втаптывала меня в грязь, а все, что я делала в ответ – это извинялась и плакала, потому что банально боялась. Ее, ее реакции, реакции Миши. Я не знала, как быть и куда деваться себя в том огромном доме, в котором мне так и не нашлось места. А уж последний наш разговор с твоей мачехой… он еще долго эхом аукался мне… Это кошмар, который я с трудом пережила, и я только-только оправилась, только встала на ноги, как теперь меня снова погружают в то ужасное болото…
Я затряслась пуще прежнего и поняла, что на глаза наворачиваются слезы.
Как же ужасно мне там было, если спустя столько лет я все еще так остро реагировала. Кажется, я даже сама не осознавала этого.
Спустя несколько коротких мгновений, я почувствовала, как чужие, сильные руки меня обнимают.
– Эй, я ведь буду рядом, слышишь? Ты даже не будешь видеться с ними, я сделаю все, чтобы вы с Матвеем как можно меньше встречались с моими домашними.
– Как это? – Я подняла голову вверх и встретилась с обеспокоенным взглядом зеленых глаз. Кажется, Макс не играл, он действительно переживал за
– Я разве не говорил, что в прошлом году отхапал себе целое крыло особняка? – Он улыбнулся и потянувшись к упавшей на лице прядке, аккуратно заправил ее за ухо. От этого невинного действия я почему-то смутилась и отступила на шаг.
– Крыло?
– Именно. Восточное теперь мое. Раз уж нам нельзя разъезжаться, то я имею право хотя бы не видеть их постные… лица, когда этого не хочу. Конечно, пришлось знатно повоевать, но оно того стоило. Там восемь комнат, своя кухня, несколько ванных и бассейн с тренажерным залом. Захочешь, и даже пересекаться не будешь с моей мачехой и братом.
Наверное, эта новость меня немного успокоила и приободрила. Она означала, что у меня будет личное пространство, в котором я смогу укрыться в случае чего, но самое главное, смогу защитить Матвея.
– Мне страшно. Я боюсь, что Ольга может начать говорить что-то дурное Матвею…
– Зря. Сейчас она будет кроткой и в открытую никаких действий не предпримет. Дед взбесится. Вся ситуация у него на контроле, так что за мальчика не бойся понапрасну.
– Ладно…
– Но кое-что меня все же беспокоит.
– Что именно?
– Нас будут, можно сказать, тестировать, понимаешь? За нами будут пристально наблюдать, оценивая каждый шаг и каждое движение. Ты должна быть настоящей.
– В каком смысле?
– В смысле не шарахаться от меня, как от прокаженного, – Максим улыбнулся, намекая на мою недавнюю реакцию. – Ты не должна смущаться или отталкивать меня. При родственниках я буду тебя и обнимать, и брать за руку и даже, возможно, целовать. – На этих словах я покраснела, потупив взор. – Дед должен поверить, иначе все это будет зря. Если он заподозрит что-то неладное, прощай миллионы и вся наша игра. Но самое страшное то, что если победит Михаил, то он заберет ребенка, я тебя уверяю. Не знаю, вместе с тобой или нет, но Матвея он не оставит. – А вот на этих словах мне стало дурно. Резко стало нечем дышать, а сердце забилось у самого горла. Я подошла к окну и распахнула его настежь, чтобы впустить хоть немного воздуха.
– Зачем ему ребенок, которого он пять лет не знал?
– Ну, здесь я могу сказать точно, что его эта ситуация не устроила. Он правда не знал о ребенке, Ольга никому из нас не сказала, я тоже был не в курсе. Миша когда узнал, погромил несколько комнат и больше месяца не разговаривал с родителями. Исчез на неделю, черт знает, где пропадал. Ему просто некуда деваться, иначе он бы ушел. Как и я. Как и Мирослав.
– Вы заложники собственных родителей. Это ужасно.
– Это реальность, в которой мы живем. И тут ты либо привыкаешь и борешься, либо тонешь. Как говорят, пан или пропал. Я хочу победить и разорвать этот цикл.
– Каждый из вас мог бы уйти, – я медленно повернулась к своему собеседнику и заглянула в глаза. – Вас не держат насильно. Вы держитесь за деньги.
– От них нелегко отказаться, что правда, то правда, – усмехнулся Максим, кивнув в знак согласия. – Я не буду говорить, что я хороший парень или идеальный мужчина, не буду врать, что мной движет не корысть. Я люблю деньги, я привык к ним и не знаю, как жить иначе. Но еще больше я хочу сохранить семейное дело и не дать племяннику застрять между двух огней.