Ребенок от убийцы брата
Шрифт:
И я, позволив себе отпраздновать эту маленькую победу, разрешил своим рукам просто разорвать на ней эту ночнушку — с этого дня в нашей кровати никакой одежды. Оксана охнула, но я вовремя прижался к ней губами, не разрешая своей девочке выплыть из её состояния эйфории. А затем настало время причинить ей небольшую боль.
Оксана
Когда у тебя на руках маленький ребенок, ворох счетов и отсутствие всяких перспектив получить богатое наследство, думаешь не о жизни, а о выживании. А выживание всегда предусматривает только базовый набор всяких
И, кстати, как выяснилось, не зря я так считала: когда первая боль прошла, и Рафаэль принялся дальше делать своё дело, я наконец-то поняла, отчего все с ума сходят от этого процесса. Женятся, разводятся, даже убивают друг друга, если судить по классике, которую мы в школе проходили.
Это было… волшебно.
Как будто я улетела в какую-то дальнюю страну на самолёте, состоящим из одного голого Валеева. И даже жёсткий живот не испортил мне удовольствия — оказывается, на жестком тоже можно приятно спать… и не спать.
Я настолько улетела от этого процесса, что лишь смутно запомнила, как меня отнесли в душ и помыли как малого ребенка. Я, наверное, должна была застесняться этого — всё таки водные процедуры довольно интимная вещь… но после всего, что Рафаэль вытворял с моим телом, это было бы просто глупо.
Я для проформы, конечно, попыталась как-то слабо запротестовать, за что получила смачный поцелуй куда-то в район чуть выше пятой точки.
— Ксанка, не вырывайся… — меня тщательно обтёрли пушистым полотенце, завернули в другое — сухое и теплое — и отнесли в спальню.
Я блаженно закрыла глаза, думая, что ночные подвиги на сегодня уже закончились.
Но тут Валеев придавил меня своим весом.
— Второй раунд, — радостно оповестил Рафаэль.
Рафаэль
Я, конечно, гад. Какой-нибудь особый вид редко встречающихся редких гадов, которые вместо того, чтобы дать своей девочке отдохнуть, не могут удержаться…
Ну, просто я тоже не каменный. А Оксанка и не протестовала.
Хотя с чего бы ей протестовать, если я из кожи вывернулся, но сделал так, чтобы первый раз для неё получился незабываемым.
Мы, мужики, народ простой и даже где-то примитивный. Да, мне хотелось сделать ей приятное и хотелось получить приятное в ответ — ничего нового в этом не было.
Но это был её первый раз — и я был бы дураком, если бы не воспользовался возможностью навсегда зациклить свою девочку на себе, на своём теле.
Как это у животных называется… импринтинг? Кого детеныши первого после вылупления увидят — тот и мамка, а все остальные по боку.
Вот и у нас остальные будут по боку… навсегда за бортом. Я и только я — до конца нашей жизни. Пусть моя девочка на других вообще не обращает никакого внимания. Нет их — ни одного чужого мужика на земле, только я один.
Вот такой я гад.
Глава 28
Рафаэль
Разглядывая
Философствовал, блин — и мысленно задавался вопросом, что такого творили в своих постелях древние греки, если философия из них так и пёрла, а?
А если без шуток, то есть потребности тела — никуда от них не деться. Не только кислород, вода, еда — нет; потребности, без которых вполне можно выжить — правда, не так комфортно и весело, как с ними, но всё же можно. К примеру, лучше все же спать в теплой кровати с бабой, чем на жестких нарах рядом с убийцами.
А есть ещё потребности души, без которых комфортная жизнь тела превращается в режим скотины с доступом к пульту от телевизора.
Забавная штука жизнь: только заработав огромное количество бабла, понимаешь, что существуют в жизни вещи, которые нельзя купить. Просто нельзя — и всё.
Я мог легко купить удовольствие и разрядку в другом месте — избавив своё тело от временных трудностей и оградив тем самым сиротку от своих грязных поползновений. Мог, но не хотел… Потому что мы, мужики, народ простой: в отличие от баб, за двумя зайцами не гоняемся. Всегда точно знаем, чего и кого мы хотим…
С удовольствием поглядывая на спящую Оксанку, я сам дивился своим высокопарным мыслям. И мысленно предвкушал будущие радости супружеской жизни. В конце концов, я целую вечность изображал из себя стойкого оловянного солдатика и заслужил за это награду. Так что, Оксана Александровна, придется вам взять всё в свои руки. И не только в руки.
Поцеловав свою спящую красавицу, я осторожно поднялся — стараясь не разбудить еесвоими действиями, и тихо собравшись, вышел из комнаты.
Ксанка явно вымоталась за прошлый день… и ночь, поэтому я оставил её досыпать сны, а сам отправился с Ромкой к тренеру— пора уже было начинать делать из пацана настоящего мужика.
Но перед тем, как закрыть дверь, не удержался — ещё раз обвёл взглядом свою спящую девочку. Ксанка как будто была создана для меня — в противовес всем косякам, которые во мне имелись.
Оксана
Проснувшись, я какое-то время лежала в кровати, прислушиваясь к звукам вокруг.
Вокруг стояла тишина.
С одной стороны ничего необычного, но с другой — было неестественно слишком тихо… Я поискала глазами Рафаэля — в спальне его не оказалось. Наверное, это было даже к лучшему: после того, что он вытворял прошлой ночью с моим телом, я бы не знала, как смотреть ему в глаза.
Хотя ведь это ему должно было быть стыдно, а не мне… Или всё же мне?
Повернувшись на бок, я вдруг почувствовала, как заболели мышцы живота. Странно. Неужели от этого могут болеть мышцы?
Поднявшись с кровати, я побрела в ванную комнату — по пути проверив телефон.
Было уже восемь утра, но меня привлекло не это, а смс-ка от Рафаэля:
«Уехали с Ромкой к тренеру. Спи».
Точно! — вспомнила я. — Он же говорил мне об этом.