Ребро жестокости

Саттаров Эльдар Тханевич

ЭПИЛОГ

«This could be anywhere… This could be everywhere!..»

Dead Kennedys, «Frankenchrist» [26]

Джек диктовал, Артур записывал. Совершенно невероятная история. Материал для нескольких авторских листов эпической журналистики Враг Америки, пытавшийся развалить эту великую державу, чтобы подорвать общемировые демократические ценности, погиб при невыясненных обстоятельствах в Алматы.

26

«Это

могло бы произойти где угодно… Это могло бы происходить везде!», рок-группа «Мёртвые Кеннеди»

Артур нравился Джеку, потому что казался ему ростком надежды на светлое будущее, воплощением нарождающейся в пост–советском мире свободы слова, этой важнейшей предпосылки для создания подлинного демократического общества. Пусть в самых развитых и успешных из Новых Независимых Государств по прежнему правят авторитарные режимы с игрушечными парламентами и карманной оппозицией. Народы этих стран продали свой молчаливый консенсус в обмен на стабильность и залечивание ран, оставленных шоковой терапией девяностых. Артур охотно посвящал Джека в кухонные настроения либеральной интеллигенции, равно как и во все перипетии насыщенной жизни местного медиа-сообщества. Свобода слова пока что была уже хорошим заделом. Со временем семена, посеянные независимой прессой, должны дать свои всходы, унитарное общество расколется, породив перманентный крикливый спор между властью и её противниками, которые начнут регулярно меняться местами. Народ превратится в структурированную массу избирателей. Тогда с этими людьми можно будет договариваться, вести серьёзные дела и заключать выгодные сделки. Пока же их сложная бюрократическая система оставалась закодированной для посторонних, Джек не раз убеждался в этом, расследуя здесь политические убийства.

Они облюбовали уютный ресторанчик на Джамбула-Чайковского, потому что Джека устраивало там качество прожарки стейков «medium rare» и выбор красных вин. Ужины заканчивались обильными возлияниями односолодовых виски. Артур заметил, что Джек стал гораздо чаще прикладываться к бутылке с тех пор как женился.

***

Покружив по набившему оскомину квадрату улиц, Артур всё-таки запарковался в нижней части Байсеитки, на стоянке для посетителей детской поликлиники. Выбравшись из машины и направляясь через дворы вверх, в сторону здания редакции, он вдруг запнулся и обомлел, зайдя в арку «дома Розы Рымбаевой» и подняв глаза. На стене красовались старательно выведенные аэрозолью готические инициалы «B.P.XIII», точная копия татуировки с шеи Франсиско Гутьереса. Артур покачал головой, словно бы не веря собственным глазам, и бодро продолжил свой путь через серые сугробы грязного снега.

В офисе Даши Ким царило траурное настроение. Сильно сдавший за последнее время, погрустневший Герман шёпотом сообщил ему в коридоре, что Тиникеев всё-таки выкупил, заручившись правительственной поддержкой, контрольный пакет акций медиа-холдинга. Редакция газеты в её нынешнем виде доживала последние дни. Все готовились к неожиданному триумфу Даны Сафаровой, не так давно готовившей эксклюзивный материал под незатейливым заголовком «Каково быть женой честного олигарха», посвящённый весьма банальной жизненной философии мадам Тиникеевой, скромной уроженке южного аула, летавшей по выходным на домашние матчи «Челси» и королевские скачки в Аскоте, с попутным шопингом в «Хэрродсе».

«Советую пожертвовать на сайентологию», успел шепнуть Герман, прежде чем они вошли к Даше. «Ни за что!», возмущённо воскликнул Габидуллин. Они с Германом прекрасно знали о страстном увлечении Сафаровой

этим научно-религиозным культом, но пока ещё не догадывались, что руководство алматинского филиала секты уже включило до четверти от общей суммы зарплат большинства сотрудниц будущей сафаровской редакции в свой годовой бюджет.

– Поздравляю, Артур, вас и отдельно вашего дружка Мусаева, – ехидно приветствовала его Даша. – После того, как вы предоставили ему слово в своей статье, биржевые котировки ЧОП «Каганат» стремительно подскочили, а весь мелкий и средний бизнес города повалил скопом под его защиту.

– В самом деле? – искренне удивился Габидуллин.

В одной из своих статей, в которых он рассказывал о драматическом преследовании злобного Гутьереса доблестным агентом Морганом среди песков Соноры и заснеженных вулканов южной Мексики, он действительно приводил слова Рината Мусаева: «Любого, кто сунется на территорию объектов, охраняемых ЧОП «Каганат», с оружием в руках или с агрессивными намерениями ждёт та же судьба, будь он из «БП-13» или из любой другой организации».

– Да, это так, – подтвердил Герман. – Поговаривают ещё, что Мусаев теперь крышует всех проституток с Саина и Сейфуллина, монополизировал рынок коллекторских услуг и, вдобавок, стремится к контролю над торговлей героином.

– Слухи от конкуры, – беспечно отмахнулся Габидуллин.

– Как сказать, – мягко возразил Бондарев. – Не придётся ли тебе писать серию статей про очередной картель. Местный на этот раз.

– Неужели ты допускаешь, что у нас такое возможно? – голос Артура звучал не вполне уверенно.

– Возможно, – кивнул Герман. – Наш народ и не такое проглотит.

– Кстати, – вмешалась Даша. – У меня в подъезде все стены уже исписали этим «БП-13», что это дружки вашего Гутьереса сюда уже понаехали?

– Нет-нет, – рассмеявшись, успокоил её Артур. – Это местная школота всю жизнь обезьянничает. То в «ниггеров» играются, то в «бритоголовых», теперь вот в «латиносов»…

– Надеюсь, – пробормотала Даша, зарываясь в глянцевый женский журнал мод, от чтения которого они её отвлекли своим вторжением.

Артур с Германом озадаченно переглянулись. Герман апатично развёл руками. Артур вышел из Дашиного офиса и поспешил подобострастно расшаркаться с Сафаровой, заранее зная, что она не ответит на его приветствие. Тем не менее, перед уходом из редакции, он на всякий случай открыл и оставил на своём мониторе домашнюю страничку веб-сайта «О сайентологии для начинающих». Кто знает, вдруг в резерве её властолюбия осталось достаточно места, чтобы оценить его готовность прогнуться.

Разнюхав таким образом царившую в редакции атмосферу и приложив максимум моральных усилий ради потенциального выживания, он поспешил теперь на встречу, заранее назначенную с земляком Олжасом. Габидуллин с трудом вырулил с больничной парковки, сильно поцарапав наполовину заперший его бежевый «лексус» мамаши очередного захворавшего младенца и отделавшись неглубокой вмятиной в бочине и направился в сторону «Пинты» на Кирова. Кружить в поисках парковочного места на этот раз долго не пришлось, благо ещё не начали возвращаться с работы жители «Этажерки».

Олжас не дожидаясь своего друга, уплетал за обе щеки жареные колбаски, заливая их стынущий во рту жир крафтовым пивом из литровой кружки. Других посетителей в этот час в пабе ещё не было.

– Наконец-то пожаловал, – чавкая, сказал он с набитым ртом. – Времени нету рассиживаться, Габидуллин. Взяли таджикского наркокурьера, полцентнера «герыча» вёз.

– Ничего себе, – присвистнул от удивления Артур, робко и неловко присаживаясь на лакированную скамью с краю. – Крупная рыбёха, поздравляю. Как взяли?