Ребята с Голубиной пади
Шрифт:
Мечты об «Орле втором» были нарушены появлением скаута. Он сбежал на берег и пошел к пристани. Маляры, не веря своим глазам, опустили кисти: в скауте они узнали Колю Воробьева. Он подходил с нарочитой самоуверенностью, глубоко засунув руки в карманы новенького костюма. Но от Левки не укрылось виноватое выражение Колиного лица.
Коля поздоровался.
Левка и Сун не ответили.
— Что, не узнали?
— Почему не узнали? — проронил Левка, продолжая красить борт.
— Почему же тогда не здороваешься?
— С такими не здороваюсь.
С
— Ты что, думаешь, я и взаправду скаут? — проговорил он вдруг охрипшим голосом. — Это случайно получилось. Премию мне дали за бокс. Ух, и дал я лопоухому!.. Ну и стал носить эту форму. Отец тоже говорит: «С паршивой собаки хоть шерсти клок. Одежду получил, кормить будут, а там посмотрим…» — Чтобы подчеркнуть свое презрение к форме скаутов, Коля Воробьев сел на край пристани прямо на грязные доски и продолжал: — Мне уже невмоготу стало. Убегу, думаю, потом…
— Потом… — Левка сплюнул в воду и, повернувшись к Коле, сказал: — А я бы сдох лучше, а не пошел к ним!
Под осуждающим взглядом Левки Коля опустил голову. Его поникшая фигура казалась такой одинокой, что Левка, почувствовав жалость, спросил:
— Ну как у них, хорошо?
— Кормят ничего. Только скука. То «закон божий», то про Америку мистер Вилка рассказывает, как у них нищие в миллионеры выходят.
— Вот и ты теперь будешь миллионером.
— Я мистера Вилку тоже спросил: «Почему вы не миллионер, если у вас это раз плюнуть?»
— Кто это Вилка?
— Американец, вроде попа. Он самый главный начальник в лагере. Его мистер Уилки звать, ну, а мы зовем его Вилка.
— Ну и что он тебе ответил?
— Послал на кухню картошку чистить.
— И Корецкий тоже, поди, в вашем лагере?
— Да.
— И лопоухий?
— Да, и Гольденштедт. Они послезавтра собираются осьминогов ловить. Какой-то новый способ, говорят, нашли.
— Ловите на здоровье! А нам надо другой борт красить! — сказал Левка и вместе с Суном стал переводить плотик, с которого красили, на другую сторону катера.
— Хорошо у вас здесь, — сказал Коля, жадно вдыхая запах краски. — Я давно думал заглянуть… А где ваша собака? Какая-то рыжая, на вашу похожая, все возле нашей кухни вертелась.
— Да, Левушка, где наш Рыжик? — спросил Сун. — Его уже два дня нету?
— В скауты записался!
— Нет, Рыжик не такой…
— Мы думали, что некоторые люди тоже не такие. Может быть. Рыжика там кормить лучше стали или новую форму выдали!
Каждое слово бывших друзей больно ранило Колю. Он чувствовал, как липкий противный пот покрыл все его лицо, руки, а во рту пересохло. Он хотел было возразить, сказать что-то такое же обидное этим безжалостным людям, но почувствовал, что не может, что ему нечего сказать на эти справедливые упреки.
— Вы не очень-то… Подумаешь… — прохрипел Коля и побрел прочь, низко опустив голову.
— Левушка! — Сун взял друга за локоть.
— Что, Сун?
— Я, Левушка, тоже никогда
— Само собой. Начнем, что ли? — и Левка мазнул кистью по желтой полосе.
БАНДА МИСТЕРА УИЛКИ
На торговом корабле, что стоял на рейде, пробили склянки. В лесной чаще в горах Русского острова эхо повторило чистые звуки меди, и опять стало тихо. Только между причальными столбами хлюпала ленивая волна.
— Восемь пробило. Куда же он девался? — проговорил Левка, пристально вглядываясь в пустынный берег.
— Пошли на баржу, там рыбу половим, — предложил Сун.
— Пошли. Может, он там скорей нас увидит.
Мальчики взошли по сходням на баржу, до половины залитую водой. Они сели на теплые чугунные кнехты и забросили лески. Крючки с наживой из хлебных шариков медленно опускались на дно, выстланное мелкими камешками. Вот промелькнули коричневые спины двух рыб и исчезли в подводном лесу. Левка и Сун перебросили лески. Спугнутые рыбки быстро поплыли вглубь, где смутно виднелись расплывчатые очертания каменных глыб, поросших бурыми водорослями. Одна из рыб коснулась тонкой водоросли и вдруг исчезла. А вместе с ней исчезла и водоросль.
— Видал фокус? — воскликнул Сун.
— А знаешь, кто фокусник? — спросил Левка. — Это спрут рыбачит. Он хитрущий: любой цвет может принимать. Щупальца свои вытянет и сидит себе, словно морская капуста, и не заметишь.
Мальчики напряженно вглядывались в таинственный сумрак подводного мира. Спрут больше не показывался.
Скрипнула старая палуба. На корму шел приземистый, но необыкновенно широкоплечий матрос.
— Дядя Андрей! — Левка вскочил, узнав моряка, которого он встречал ночью в Голубиной пади.
Моряк улыбнулся и спросил подмигивая:
— Как здоровье деда?
— А что ему сделается! — ответил Левка условной фразой и тоже улыбнулся.
— Передай Лукичу, что товар готов. Послезавтра пусть приходит, куда договорились.
— Есть!
— Этого мало: моряки всегда повторяют приказ.
Левка без запинки повторил:
— Товар готов. Послезавтра приходить, куда договорились.
— Правильно! — одобрил моряк и остановил Левку, который хотел было вместе с ним сойти на берег. — С полчаса еще порыбачьте после моего ухода! Так надо.
— Есть порыбачить полчаса!
— Добре! Ну, передавайте старикам привет. — Моряк повернулся и быстро пошел на берег, поводя широкими плечами.
К причалу подходил моторный катер под американским флагом. Катер пристал недалеко от полузатопленной баржи. На причал высыпало человек пятнадцать скаутов и с ними взрослый, тоже одетый в скаутский костюм.
— Это, наверное, и есть мистер Вилка. Физия как у святого, — заметил Левка.
Среди скаутов Левка и Сун увидели Корецкого, лопоухого Гольденштедта и Кольку Воробьева. Вся ватага направилась к барже. Корецкий и Гольденштедт несли на палке небольшой мешок.