Рецепт любви

Солнцева Наталья

— Да, но… — я растерянно развела руками — Сейчас я быстро сбегаю в магазин.

— То есть, в этом доме — он обвёл глазами кухню — нет даже еды? Алиса, у меня к тебе всё больше вопросов.

На глазах набухли крупные капли слёз. Он ударил по самому больному, намекнув на то, что я плохая мать. Следом подключатся дрожащие губы, красные щёки и нос, а там и до истерики не далеко. Глубокий вдох, мне нужно много-много глубоких вдохов.

Артём выгнул бровь, ожидая ответа. Но что я могла сказать? Да, я плохая хозяйка? У меня даже горсти крупы

нет, чтобы сварить ребёнку кашу, и я понятия не имею что мне делать? Голова совершенно отключилась, сейчас мною владели эмоции.

Он оттеснил меня от кухонного гарнитура, оглядел запасы, закатал рукава своего бежевого, кашемирового свитера и помыл руки. Достал яйцо, муку, сахар, масло, молоко и разрыхлитель. Всё выложил на стол.

Ева, сидящая на стуле и болтающая ногами, вытянула голову, внимательно наблюдая за поваром. Я села рядом, стараясь успокоиться. Дочь явно чувствовала царящее напряжение, но не понимала в чём дело. Она с опаской оглянулась на меня, ожидая запрета. Любопытство и страх боролись в моей маленькой девочке.

Она даже дыхание затаила, наблюдая за тем как Артём взбивает одинокое яичко. Ева состроила глазки домиком и умоляюще уставилась на меня. Ох… Доченька моя… Мне так хотелось запретить ей даже смотреть на её отца, спрятать её, собрать вещи и переехать за тысячу километров лишь бы защитить, но от кого? Однажды она спросит меня: «мама, а кто мой папа и где он?». Что мне ей ответить? Он космонавт? Или моряк дальнего плаванья, затерявшейся среди морской пены? Бред…

Я не могу так поступить с дочерью. Молнией в темечко ударило осознание. Собственноручно лишая её папы, я поступаю дико и эгоистично. Не правильно.

— Кто это, мама? — прошептала Ева, прикрывая ротик рукой.

Ещё раз глубоко вздохнула, у меня сейчас гипервентиляция начнётся, и я рухну на кухонную плитку с торговым названием «Сенегал песок». Задержала дыхание и выпалила на одном дыхании:

— Это твой папа, милая. Хочешь познакомиться?

Глаза дочери округлились, а ротик превратился в идеально ровный овал.

— Папа? — переспросила дочь так, словно сегодня новый год и она получила самый заветный подарок.

Артём вздрогнул, его плечи напряглись, мне казалось, что его мышцы превратились в отлитую в формы сталь.

Ева тем временем встала, отдёрнула своё жёлтое в ромашках платьице и несмело шагнула к Белову. Если он её прогонит… если только посмеет напугать… Дочь подвинула стульчик к кухонному гарнитуру и залезла на него.

— Привет, я Ева!

Она протянула руку Артёму с серьёзным видом. Пока её ладошка сиротливо висела в воздухе, а он в ступоре её разглядывал, моё сердце висело на волоске. Ещё мгновение и оборвётся, упадёт на острые скалы. Не знаю сколько это длилось. Секунду или минуту, но Белов улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках, один в один ямочки дочери, и протянул ей руку. Пожал.

— Меня зовут Артём Белов.

— О, здорово. — заплясала она на месте — А что ты готовишь?

— Блинчики.

— А можно с тобой?

Он

даже не взглянул на меня! Просто кивнул Еве, вручая ей ложку и банку с сахаром.

— Ты сыпь в миску сахар, а я буду мешать. Когда скажу хватит, переставай. Хорошо?

— Холошо! — согласилась малышка.

Я как во сне наблюдала как они вдвоём готовили тесто. Потом Артём учил дочь наливать тесто на сковороду, а потом переворачивать блины. Он высоко подбрасывал их, переворачивая в воздухе, а потом снова ловил. Ева следила за высоко подлетающим блином, задерживая дыхание каждый раз, а потом звонко смеялась и хлопала в ладоши, когда он падал точно на сковороду. Кажется, она вообще забыла о голоде!

— Алиса, накрой на стол. У нас почти всё готово.

Мои мысли бусинами разлетелись по полу. Я достала посуду с полки, поставила четыре тарелки, забыв, что Марк так и не вернулся. Естественно, моя ошибка не укрылась от внимательного взгляда Артёма. Он на миг поморщился, но потом вновь сделал расслабленное лицо.

Мы вполне мирно позавтракали. Ева долго сидела с нами за столом, разглядывая гостя, задавая всякие детские вопросы и рассказывая о своём любимом зайке. Артём внимательно слушал, пытаясь вникнуть. Я рассеяно помешивала мятный чай, пытаясь понять, что со всем этим мне теперь делать.

Глава 18

Ева ускакала играть в свою комнату, а мы остались с Артёмом наедине. Холодный взгляд прошивал меня насквозь. Самое не приятное это то, что в нём не было «как ты могла?» или «о чём ты думала?». Он воспринимал это открытие как само собой разумеющееся предательство. Что-то вроде: её зовут Алиса, у неё русые волосы, голубые глаза и она чертовски коварна.

— Ну, что ты так смотришь? Я не знаю, что тебе сказать! — воскликнула я.

Артём поморщился, продел палец в ушко кружки, поднёс её к губам, но так и не выпил ни капли. Поставил обратно.

— Просто объясни мне… — он ухватился за переносицу, провёл пальцами вверх, касаясь бровей — Объясни, что у тебя вместо сердца и мозгов? Как ты могла встречаться, общаться со мной, заниматься любовью, спать в одной кровати, чёрт тебя дери! И при этом молчать о ребёнке?

Заслуженная выволочка острыми шипами впилась в кожу. Мурашки табуном проскакали по рукам и ногам, оставляя неприятное чувство гусиной кожи.

Мне нечего было ему ответить. Я набрала воздуха в грудь, открыла рот, но слов не было, пришлось резко выдохнуть с протяжным «у-фффф».

Похоже, мой ступор продолжался.

— Я не хочу ругаться при ребёнке. — выдавила из себя я.

Спрятав голову в песок, я почувствовала себя ещё более уязвимой. А, ну, как кто-нибудь подойдёт сзади и даст пинка. Артём выгнул левую бровь, намекая на мою феноменальную наглость. Но мне нужно было обдумать линию поведения, а точнее стратегию защиты. И вообще, с чего это я должна оправдываться?

Это именно он три года назад бросил меня! Беременную! И мне пришлось выкручиваться самой.