Рецидив
Шрифт:
— Борис Измайлович, в чём дело?
Рубин веснушчатой рукой пригладил лысину на макушке.
— Мы включали видеокамеру…
Спицын вздрогнул.
— Та-ак… что случилось?
— И… ничего!
— Не понял, что значит — ничего?
— Она не включилась. Мы хотели проверить нашу догадку насчёт регуляции объёма луча, повернули то колёсико, включили… камера не сработала. Только на торце зажёгся индикатор.
Захотелось в голос выматериться.
Спицын быстро подошёл к столу, на котором лежал хаур.
Над рукоятью аппарата мигал фиолетовый
— Что это означает?
Наступившую тишину нарушил несмелый голосок девушки-лаборантки:
— Камера разрядилась…
Москва
11 июля, после полудня
Майор Дягилев не подвёл, снабдив группу всем необходимым спецоборудованием, которое существовало нынче для проведения антитеррористических операций. Впрочем, Максим ничего суперсекретного и не просил, зная условия, при которых предполагалось атаковать инопланетных эмиссаров. Они могли иметь спецаппаратуру, определяющую наличие у оперативников оружия и электронных гаджетов для поиска, связи и целеуказаний. Поэтому майор заказал только микрорации «эхо», наладонники-органайзеры с устройствами шумоподавления, считыватели электромагнитных полей и датчики движения. Огнестрельное оружие брать не стал, взял десантные ножи, которыми бойцы группы владели в совершенстве, и два ниндзя-набора: метательные пластины и колючки. Ни спецкомбинезонов, ни шлемов с компьютерным сопровождением, ни бронежилетов и бесшумных пистолетов, ни «сбруи» для ношения спецоснащения. На операцию по захвату галактоидов решили идти в обычных гражданских костюмах, чтобы ни один возможный наблюдатель ситуации не вычислил в оперативниках бойцов особого подразделения.
Максим хотел обойтись «малыми силами», то есть привлечь к операции только Брызгалова, но капитан его отговорил:
— Надо идти группой, так надёжнее. Ребята всё знают и понимают, а навыков в такой работе им не занимать. Мы вице-консула Ирана спасали, Абдуллу Аль-Дауда брали алькаидского, нового лидера саудовского халифата, и галактоидов свяжем без шума и пыли. Жаль, что мы не можем подключить всю нашу систему поддержки, отследили бы звонки и накрыли бы их на базе. Но мы и так справимся.
— Если только у них нет такой же контрсистемы.
— Если бы она была, они не сунулись бы к тебе вдвоём и не оставили бы хурракан.
Максим помолчал, анализируя заявление капитана, кивнул, соглашаясь. Хотя подумал при этом, что у галактоидов могут быть припрятаны и другие тузы в рукаве.
— Почему они обнаглели, как ты считаешь? Ведь им нельзя рисковать, восстанавливая против себя наши спецслужбы. Не понимают, с кем связались? Считают себя крутыми? До сих пор они вели себя на Земле тихо, скрывали все следы пребывания. И вдруг полезли на рожон. Поменялась концепция поведения?
— Не думаю, экспансия с высадкой десанта выглядит по-другому, вспомни американские фильмы. Тут что-то не так, меня этот вопрос давно достал. Может, это инициатива того инопланетного урода? Не все же инопланетяне законопослушны, если у них существует Галактический
— К чему ты клонишь?
— К тому, что они не посмеют разворачивать конфликт из уровня местечкового браконьерства до уровня военной операции. Зато мы можем работать по полной программе, используя все приёмы.
— Логично, и всё же попробуем обойтись без «мокрых» приёмов. Эти уроды не связаны никакой этикой в отличие от нас, и нужны они нам живыми.
— Согласен, мы готовы.
К обеду оперативники получили всё необходимое.
Не хватало Володи Есипчука, однако тут уж ничего изменить было нельзя, лейтенант спасал Пахомыча с женой, и вызывать его из Синдора было бы неправильно.
В два часа дня Максим набрал номер, который был указан на визитке Тромба.
Ждать ответа пришлось долго, Тромб ответил только после второго звонка:
— Вы достали хаур?
Максим сжал зубы, в душе пообещав собеседнику пересчитать ему все рёбра.
— Хаур у меня. Где Ольга?
— В надёжном месте. Передадите хаур и хурракан — получите свою самку.
Краска бросилась Максиму в лицо. Но он справился со вспышкой гнева.
— Координаты пункта обмена.
— Привезёте хаур и хурракан к торговому центру «Алые паруса» возле метро «Щукинская».
— А вы привезите Ольгу.
— На стоянке автобусов выйдете из машины, покажете хаур.
— Кому?
— Просто возьмите его в руки, его и хурракан. После этого сядете обратно в свою машину и поедете за нашей.
— Зачем такие сложности? Я возьму камеру… и хурракан, выйду, передам вам, вы отдадите девушку.
— Покажете хаур, поедете за нами.
Максим с трудом сдержал резкое слово.
— Как я вас узнаю?
— Достаточно будет того, что мы узнаем вас. Сядете в машину и будете ждать дальнейших указаний.
— Когда состоится обмен?
— В восемнадцать ноль-ноль.
— Я бы хотел услышать голос…
В трубке хрустнуло, вместо гудков раздался металлический стук, и всё стихло. По-видимому, Тромб использовал какое-то специальное устройство, не позволяющее прослушивать линию и определять местоположение владельца телефона.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Брызгалов.
— Страхуются, сволочи, — качнул головой Максим. — Прежде чем передать Ольгу, хотят убедиться, что мы их не обманываем, просят показать хаур.
— Правильно.
— Да понимаю, что правильно. А мы что покажем?
— Камеру… настоящую, упакуем для маскировки.
— Не получится.
— Когда встреча?
— В шесть часов вечера.
— У нас до фига времени. Надо приехать пораньше и засечь их, когда подъедет машина с Ольгой.
Максим сделал круг по квартире.
— Если они нас заметят до передачи…
— Обижаешь, командир, я сейчас же поеду с ребятами на рекогносцировку и стопроцентно определюсь, откуда они могут появиться. Пусть они прячутся и бздят, а мы на своей территории будем работать.