RECKLESS
Шрифт:
— Да, — Крис снова сжимает руку, и это для меня сигнал. — Была записка, — Вильям бросает на меня взгляд. — В ней было написано: «Я люблю тебя, дочь, помни об этом», — слышу облегченный вздох за спиной, и полуулыбка озаряет мои губы.
— Знаком ли вам Круэл Киллер?
— Нет, — отчеканиваю я, и мужчины хмурятся.
— Спасибо, Ева. Кристофер и Вильям, спасибо, что не дали начаться бойне. Вы свободны, — мужчина садится в кресло, и я не успеваю спокойно выдохнуть, как Крис тянет меня к выходу.
NF - Got you on my mind
Мы заходим в лифт, и я облегченно вздыхаю. Наши
Я так скучала по нему.
И такое состояние становится невыносимым для меня. С каждым разом его взгляд подавляет меня, а голос разбивает сердце. Он даже не хочет разговаривать со мной. Я устала, чертовски устала от его игр.
Мы садимся в машину, и через десять минут Вильям просит высадить его рядом с каким-то рестораном. Я намеренно перебираюсь вперед под внимательным взглядом Шистада и перевожу на него свой взгляд. Смотрю долго и муторно, никак не собравшись с мыслями.
— Ты должен объясниться, — говорю я, и Крис вскидывает брови.
— Я тебе ничего не должен, Мун, — фыркает он, и я понимаю его, потому что сама бы прихуела от такой наглости. Но я устала, я хочу покончить с этим. Я хочу знать правду и жить спокойно.
— Должен, — отрешенно говорю я, надеясь, что это все не перейдет на крик отчаяния. — Я не заслужила того, чтобы ты так со мной поступал. Я человек, Шистад, и у меня есть чувства. И я знаю, что они тоже у тебя есть, просто объясни мне, почему ты так поступаешь со мной? — на улице совсем стемнело, и я не заметила, как мы подъехали к моему дому.
— Почему с тобой так трудно? — шипит он, ударяя по рулю. — Что ты хочешь услышать от меня, Мун? Вот что? — разворачивается он ко мне. — «Ох, Ева, я не по собственному желанию веду себя как полный мудак»? Нет! Я и есть самый настоящий мудак, который не способен чувствовать что-либо. Я пытался, но ничего не вышло. Ты просто не та, кто сможет помочь мне в том, чтобы моё сердце снова начало любить. Любая бы девчонка на твоем месте давно бы поняла это, но не ты. Ты продолжаешь пытаться что-то выяснить, ищешь во мне что-то хорошее, которого уже, блять, нет. Во мне не осталось ничего хорошо, Мун, — я потрясенно смотрю на него, не в силах пошевелиться. — Я просто запудрил сам себе мозги, думая, что ты сможешь меня спасти. Спасти от собственного безумия, но вместо этого ты стала вторым моим безумием. Ты — блядский голос в моей голове, что не дает спать по ночам. Я не могу трезво мыслить, когда ты рядом, и так не должно быть! Ты не нужна мне, Ева! — он бьет по рулю три раза и выходит из машины. Я вижу его спину. Он тяжело дышит и смотрит себе под ноги.
Должно ли это было так закончиться?
Я в полном тупике. Чувствую себя одинокой в этой машине, окутанной запахом Кристофера. Я делаю рваные вдохи, прокручивая слова парня вновь и вновь. Запуская в свое сердце миллиарды острых осколков.
И какое оправдание ты сейчас ему придумаешь?
Это как удар под дых, который, казалось бы, не должен был состояться. Это как ледяная вода в лицо. Как окунуться в лавину. Это как взять сердце и бесчувственно разделить на две части, отдавая половину
И задаешь один единственный вопрос самой себе: «Какого черта ты так гналась за иллюзией, созданной в своей же голове?».
Вдох.
В полумраке, где пахнет зеленью и сыростью, я медленно вспоминаю: какое число и день? Вспоминаю всеми волокнами, всеми фибрами, всеми мокрыми глазами: «Когда же это случилось?» А день за окном медленно гаснет и венчается с тенью тень.
Выдох.
На душе пусто. Хочется вырезать из себя эту пустоту, которая мешает спокойно дышать. Хочется причинить себе боль, чтобы забыть об этих пяти минутах. Чтобы кулаки врезались о стены, окрашивая их в красный цвет. Сдирая кожу до мяса и заливая это алкоголем. Чрезмерно большим количеством, чтобы даже не помнить своего имени.
Вдох.
Но вот незадача, свое имя я не буду помнить, а его всегда. Я не могу понять, как я могла погрязнуть во всем этом? Как могла привязаться и задыхаться от нехватки шистадовского запаха. Как могла по дням вянуть, как цветок, когда он не смотрел на меня и не говорил. Как могла так серьезно влюбиться, ставя его выше себя?
Выдох.
И даже после всего, что мы прошли. Вместе. Он говорит, что не готов раскрыться мне. Хочется закричать ему в след: «Сукин ты сын, я была единственная, кто верил в тебя всё это время!».
Вдох.
Он боится своих чувств, я понимаю это. Но так продолжаться больше не может. Я не могу так жить. Нет. Хватит. Нужно поставить твердую точку, но пока что получается лишь размытую запятую.
Выдох.
После всех слов, что были между нами, я не перестаю питать к нему чувства. Он у меня под кожей, въедается с каждым взглядом карих глаз сильнее, не отпуская.
Вдох.
Кристофер Шистад течет по моим венам.
Кристофер Шистад в моей голове.
Кристофер Шистад в моем сердце.
Выдох.
Я резко открываю дверь и хлопаю ей, направляясь в свой дом, но останавливаюсь на половине пути и разворачиваюсь лицом к Крису, который стоит ко мне полубоком.
— Слышишь меня? — сдерживая поток слез, говорю я. — Запомни, что я разобьюсь о стенку, позволю убить себя Круэлу, но больше никогда не буду унижаться перед тобой. Мои чувства — не игрушка. И ты не будешь моим кукловодом, Шистад! — он оборачивается ко мне, и я вижу блеск в его глазах. Нет, не блеск, который присущ Крису, другой, иной. Крик о помощи, точно такой же, как и у меня. Глаза в глаза. Как зеркало. — Любовь — это единственное доступное нам чувство, способное выйти за пределы времени и пространства. А ты даже ее проебал, — развожу руками, чувствуя обжигающие слезы, и иду к двери.
Глаза становятся мутными, и я не могу спокойно достать ключи, матерясь и рыча. Обида сжирает меня изнутри. Я трясущимися руками не с первого раза попадаю ключом в скважину, и в ушах все звенит. Делаю два оборота, и дверь со скрипом открывается. Тут пахнет кофе.
— Ты — ебаная болезнь, Мун, — хриплый голос раздается за моей спиной, и я оборачиваюсь, сталкиваясь с губами Криса и чувствуя горечь всей ситуации.
Безнадежные.
Безрассудные.
Проигравшие.
Комментарий к XXIII.