Reconnect. Два мира
Шрифт:
Уже подходя к границе развалин Кьяра наткнулась на своего спутника. Тот полусидел, полулежал прижавшись к земле и со скучающим видом вертел в пальцах кинжал. Рядом в траве лежало почти всё его оружие: оба меча, лук, колчан со стрелами.
Кьяра села рядом, попытавшись повторить его позу. Некоторое время прошло в молчании, потом он указал кончиком кинжала в сторону крайнего к ним здания.
Что-то типа башни. Высокие стены со следами облицовки, высокие овальные арки окон, вместо купола крышу венчает парапет и, по-видимому, ротонда. Да уж, вид с такой башни должен был открываться приличный...
– Что это такое там, как думаешь?
– Крылатый сумрак, - таким тоном, как "А чего тут думать-то, и так всё ясно...".
– Гм, как же мы его вчера не заметили?
– Его там не было, - "...а кому не ясно - тот дурак...".
– А. Понятно. Э-ээ... и наши действия?..
– Ждём рассвета. Поднимаешься на башню и ждёшь меня на крыше. Я - к храму.
– Минуточку, там же этот... ужас на крыльях ночи?
– Его там не будет, - "...как же мне надоели дураки!" - Подождёшь меня, - ещё раз повторил Спутник.
– Под храмом есть катакомбы, там кое-кто поинтереснее. Вернусь... к середине дня, возможно, поможешь добить увязавшихся.
– А я с тобой почему не пойду?
– обиделась Кьяра.
– Ты мне свяжешь руки, - просто ответил он, глядя Кьяре в глаза.
– Мы не дрались вместе.
Перевёл взгляд на небо, потом на крышу башни. Чтобы снять неловкость, Кьяра уставилась туда же. Что-то тёмное стояло на грани поля зрения, угадывались очертания крыльев, потом оно ушло к противоположному краю и скрылось с глаз. Подождав ещё некоторое время Спутник поднялся - оказывается, он ещё и на сумке сидел - вооружился, забрал сумку и так же молча (только кивнул ей) удалился.
"Ну ни фига себе наглость", мысленно возмутилась Кьяра. "Башня, значит? Будем надеяться, что эта гадость оттуда и правда убралась".
Так оно и оказалось.
Внутри башни против ожиданий ничего интересного не нашлось.
Если там и были какие-то части мебели или некие предметы утвари, всё давно уже истлело в прах - на этажах оставался только камень, точнее, его обломки. Вместо обычной лестницы внутренние уровни башни связывала пологая спираль, собранная из отдельных больших деталей на опорах. Кое-где спираль обвалилась и приходилось перепрыгивать через зияющие дыры, кое-где - перебираться через упавшие сверху элементы.
Наверху и правда была устроена ротонда. Цельные каменные скамейки, высокий массивный парапет. Солнце уже встало и теперь освещало всю видимую часть города, только в низинах за холмами залегали тени. Некоторое время девушка наслаждалась видами развалин, потом отыскала взглядом вчерашний храм. Это было несложно: единственное высокое здание в том районе.
Солнце поднималось всё выше, на крыше делалось всё жарче. Кончилось тем, что к моменту возвращения Спутника Кьяра сидела притиснувшись между опорой парапета и отвесно уходящим вниз краем площадки. Так уж хоть какая-то тень... Так и прошло несколько часов.
Надо отдать должное Спутнику, своё возвращение он обставил вполне стильно...
2 Gamma
Воспламенял бойца для битвы,
Он нужен был толпе, как чаша для пиров,
Как фимиам в часы молитвы.
Михаил Лермонтов
Архан чуть заметно поморщился, глядя вниз. Пред ним разворачивалась картина, ныне привычная всем командирам Кланов: марширующие войска. Множество тел, двигаясь в едином ритме, создавали собой мозаичный рисунок - неразрывный, пёстрый, завораживающий. Неожиданно он вспомнил себя.
Яркая вспышка: полуразрушенные стены и передний край укреплённых зданий, частично снесённых с лица земли, превращённых в догорающее пепелище. Куски битого кирпича и стекла хрустели под подошвами сапог, ямы в дорожном покрытии то и дело заставляли ломаться привычный порядок, которым двигался их отряд. Улицы пересекались, становились всё шире, всё выше, вливаясь наконец в широкий центральный проспект, который в свою очередь - как река впадает в море - приводил к площади. Дворец превратился в руины, но в целом разрушения почти не затронули высокие белые здания, окружающие огромное вымощенное камнем пространство.
Вокруг стояли люди, всё пространство между домами и на их плоских крышах и террасах, составлявших второй и третий уровни, занимали люди. Войска стекались в центр, заново сливаясь в манипулы, когорты, легионы: потемневшие обагрённые доспехи, помятые щиты, шорох множества ног...
Архану выпало тогда стоять в ряде, ближнем к краю. И когда они наконец замерли, обратив головы в сторону останков дворца, солнце вдруг выглянуло из-за туч и отразилось от кирас и шлемов, окрашивая броню в золотые тона, и когда в едином порыве они подняли оружие - люди наконец закричали. И так, под голоса исполненные ликования и гулкие удары мечей о щиты, разносящиеся должно быть по всему городу, освещённый солнцем, золотой на фоне белых с алыми пятнами ступеней, вперёд выступил Дракон. И Архан, исполненный такого же восторга как и простые люди, приветствующие его сейчас, подумал тогда: я тоже Дракон, воин его, его меч и щит, его Коготь разящий! И вместе мы прошли этот путь, разметав все преграды, до самого финала...
Он вновь поморщился. Теперь Архан-Дракон понимал, что война со всеми её ужасами, убийствами, разрушениями - с её поражениями и победами - заключает в себе нечто большее, чем казалось Архану-Когтю Дракона. Он обернулся, глядя на Волка. Кто знает, что виделось тому в движении марширующих солдат? Должно быть, когда-то и он тоже был Щенком, не более того. Точил свои клыки, обламывал драконьи когти...
– Когда осознаёшь неизбежность чего-либо и принимаешь это как должное, значительно проще становится смотреть на мир.
Дарех ответил на его слова взглядом. О чём бы он ни думал в этот миг, где бы ни блуждал - но мысли его возвращались в "здесь и сейчас" со всей стремительностью, свойственной его Клану. Кивнул.
– Только опытный охотник понимает, какую дичь следует избрать. Щенку не порвать шкуры, которая выдержала клыки взрослого.
Они хорошо понимали друг друга, поэтому характерные усмешки последовали с обеих сторон.
– Мы избрали верную дичь.