Red is my favourite colour

bzlkt

Он возился с порохом и прочими примочками в густой темноте, напевая какие-то рождественские мотивы. Я с жадностью глотнула стылую темень, и голова моя стала совсем пустой.

— Бу! — я хлопнула Гаррета по плечу, и он дёрнулся. Из его рук что-то выпало и со звоном разбилось о лежащие под ногами камни.

— Чёрт! Керосин… — он досадливо всплеснул руками и с завистью посмотрел в сторону соседнего двора: оттуда до нас долетали хлопки и последующие за ними радостные визги, смешанные со встревоженным лаем собак.

Я не сразу сообразила, что

испортила Гаррету настолько скрупулёзный процесс. Окутанная с ног до головы весельем и праздничным возбуждением, считала, что все вокруг такие же радостные, а значит, плохому настроению тут делать попросту нечего.

— Не знаю, что сказать, — замямлила я. — Прости? — неловко сморщилась и проникновенно заглянула Гаррету в глаза, переливающиеся изумрудами в разноцветных всплесках фейерверков.

— Забудь. — Он отмахнулся и вознамерился вернуться в дом, но я в последний момент схватила его за локоть.

— Постой. Давай поговорим?

Слова давались непросто, а в сложившейся неловкости язык и вовсе отказывался шевелиться. Однако я знала, что другой возможности всё обсудить может не представиться ещё очень долго, а, может, и никогда.

Гаррет помялся на месте, убрав руки в карманы брюк. Упрямо уводил взгляд и смятенно стрелял им по сторонам.

— Настроение я тебе уже испортила, так что уж, давай до конца? — я попыталась отшутиться, но на его лице не дрогнул ни один мускул. — Почему ты меня избегаешь? Что-то произошло?

Как прежде, я расстегнула нижнюю пуговицу его пальто и обвила его торс двумя руками, прислоняясь щекой к вздымающейся груди. Раньше он в ответ клал свои тёплые большие ладони мне на лопатки, но сейчас даже не вынул рук из карманов. Я стоически молчала и продолжала ждать.

Слышала, как размеренно и спокойно бьётся его сердце, иногда пропуская один-два гулких удара. Чувствовала всем своим существом, как он рвётся оттолкнуть меня, уйти, спрятаться от трудностей разговора. Но я не отпущу, ведь это наш, вероятно, последний шанс оставить в памяти друг о друге теплоту, а не вонзённые в спину острые ножи.

— Ты… — наконец Гаррет нарушил мучительное молчание, но слова так же не желали ему подчиняться, — ты спала с Сэллоу?

Я на секунду замерла и стала пристально вглядываться в черноту виднеющегося вдали леса.

Не моргала очень долго — до такой степени, что глаза стало нестерпимо жечь и щипать. После затянувшейся паузы отпрянув от нагретого щекой места, я посмотрела на него снизу вверх.

— Да.

Мой ответ словно выбил пробку из бурлящего зельем сосуда, и поток слов полился из Гаррета — я только и успевала, что ловить отдельные фразы своим замутнённым сознанием.

— Предательство… Он же подлец… Ты сама говорила, что… Гадость… Совесть… Честь…

— Стой, стой, стой. — Я упёрла ладони в его грудь, мотая головой. — Я не поспеваю за тобой, — нервный смешок. — «Честь»? «Совесть»? Гаррет, ты всё это время спал с Джейси.

Он было открыл рот, чтобы что-то возмущённо ответить, но осёкся — понял,

что тут ему возразить нечего.

— Надо же, вспомнила её имя наконец, — только буркнул он.

— Я желаю тебе только счастья, пойми это. — Снова прижалась в надежде на утихающую бурю, но его колотящееся о рёбра сердце говорило об обратном.

— Моё счастье рядом с тобой, — прозвучало заученно и совершенно блёкло.

— Да почему ты повторяешь одно и то же, как попугай? — я раздражённо повела плечами. — Сам-то веришь в то, что говоришь?

— Мы могли бы всё наладить, но ты… с Сэллоу, — он поморщился и цокнул куда-то в сторону.

Здесь моё терпение лопнуло, и я сделала пару шагов назад, чтобы видеть всю его бессовестную фигуру целиком.

— Знаешь что, Гаррет? Это очень удобно — прикрываться мной и моим «позором», когда самому не хватает мужества разобраться в себе и своих женщинах. — Я почти орала на всю улицу, чем несомненно привлекала лишнее внимание, так что Гаррет опасливо озирался по сторонам и пытался меня успокоить, протягивая руки — это меня только сердило, и я отмахивалась. — В чём проблема просто разойтись и жить своей жизнью друг без друга? Ты с Джейси, а я… — здесь я замялась и углубила взгляд в заснеженную землю.

— А ты — с Сэллоу? — с насмешкой закончил он. Слёзы предательски подкатили к горлу и сдавили его. Больно и несправедливо.

— Зачем ты так? — прищурилась в отчаянной попытке уловить хоть бы тень сожаления на его лице. Слава Мерлину, уловила. Не всё потеряно.

— Я не это хотел сказать. — Гаррет поджал губы и шумно выдохнул. Его рыжие кудри стали будто насыщеннее, пламенно подсветившись разрумяненными от мороза щеками. Я умильно улыбнулась — ну точно «львёнок». — Просто не укладывается в голове — ты снова повторяешь ту же ошибку! У тебя гордость вообще есть?

— Мы просто спим, — сдавленно проговорила я полушёпотом, точно кто-то мог нас услышать и понять английскую речь. Или же я боялась услышать саму себя.

— Сама-то веришь в то, что говоришь? — передразнил меня Гаррет и задумчиво поелозил по снегу носком ботинка. В воздухе повис запах керосина от лужицы, образовавшейся в результате моего неудачного «сюрприза».

— Эй, вы! Пороха не будет?

К нам лихо приближались три довольно крупные мужские фигуры. На всех толстые тулупы и большие меховые шапки. Их разнузданная походка и слегка замедленный тембр голосов молниеносно дали мне понять, что дело плохо — ребята пьяные.

Мы не понимали, что от нас хотят, и хмельные соседи начали заметно раздражаться. Я растерянно смотрела то на них, то на Гаррета, и не знала, что предпринять, как разойтись мирно. Один из них, порядком утомившийся на пальцах объяснять нам, что ему нужно, чиркнул спичкой и издал взрывающийся звук ртом. Я понятливо закивала и засеменила к дому — взять, что они просят, и позвать на всякий случай на помощь.

***

— Себастьян, помоги мне, там Гаррет один…

Я лежал на сложенных на столе руках и почти провалился в сон, когда Амелия буйно потрепала меня за плечи, приводя в сознание. Я не до конца понял, что она там тараторит, но поплёлся за ней на улицу.