Рефераты для дурёхи
Шрифт:
Силы ада, как известно, боятся света дня. Их время – мрак ночи. На рассвете к замку Макбета подъезжает король Дункан со свитой. Природа вокруг приветствует солнце и радуется жизни. Король, не подозревая предательства, тоже славит жизнь: «Здесь даже воздух нежит наши чувства – \\ Так легок он и ласков» (с. 500). Королю вторит Банко:
Летний гость,Стриж, обитатель храмовых карнизов,Ручается присутствием своим,Что небеса здесь миром дышат. В зданьеНет уголка иль выступа стены,Где б он ни свил висячего жилища;А я заметил: стриж гнездиться любитЛишь там, где воздух чист (с. 500).Природе человека, вероятно, все-таки претит убийство. Душа не готова взять на себя такой груз греха. Макбет колеблется. Его останавливают как философские причины, так и законы человеческой морали. Если бы зло всегда вело к успеху и не наказывалось бы в этой земной жизни, тогда почти все пожертвовали бы добром и стали бы творить зло. Но «не плюй в колодец: пригодится воды напиться»! Законы возмездия действуют и в этой жизни, еще задолго до гроба. Макбет, кроме того, родственник короля, и тот его гость. По праву родства и по праву гостеприимства он не хочет быть двойным предателем, Иудой, о чем говорит леди Макбет:
О будь конец всему концом, все кончитьМогли б мы разом. Если б злодеянье,Все следствия предусмотрев, всегдаВело к успеху и одним ударомВсе разрешало здесь – хотя бы здесь,На отмели в безбрежном море лет, —Кто стаи бы думать о грядущей жизни?Но ждет нас суд уже и в этом мире.Урок кровавый падает обратноНа голову учителя. ВозмездьеРукой бесстрастной чашу с нашим ядомПодносит нам же… Под двойной охранойКороль здесь пребывает: я обязанКак родственник и подданный егоЗащитой быть ему и как хозяин —Путь преградить убийце, а не ножНа гостя заносить. К тому же правилДункан так мягко, был в высоком санеТак чист, что добродетели его,Как ангелы Господни, вострубятК отмщению за смертный грех убийства (с. 501–502).Леди Макбет не имеет никаких человеческих привязанностей и, так сказать, моральных предрассудков. Больше того, она даже не женщина, потому что природа женщины – рожать детей, давать им новую жизнь, выкармливать и выращивать плод любви мужчины и женщины. Леди Макбет, чтобы укрепить решимость мужа, говорит об убийстве младенца как о свершившемся факте, как будто она ни минуты не колебалась бы убить собственного ребенка для дела (на самом деле, скорее всего, ее ребенок умер в младенчестве, и она бездетна):
Я кормила грудьюИ знаю: сладко обнимать младенца,Когда к тебе он тянется с улыбкой.Но я бы, из его беззубых десенСосец мой вырвав, голову емуСама разбила, поклянись я так,Как ты (с. 503).Короля Дункана леди Макбет, быть может, убила бы собственными руками без всяких колебаний, если бы не еще один мистический, потусторонний
Потусторонее еще до убийства короля преследует Макбета. Зловещие знаки, невидимые другими, но видимые им, еще могут остановить руку, занесшую меч над другим человеком. У Макбета еще есть свобода выбора. Его совесть делает его больным, галлюцинирующим. Макбет беседует в горячечном припадке с кинжалом, который висит перед ним в воздухе. Он пытается схватить кинжал за рукоять, но тот ему не дается. На клинке кинжала Макбет замечает капли крови. Он не знает точно, что это: призрак ли или «детище горячечного мозга, кинжал, измысленный воображеньем?» (с. 507) Но Макбет не внемлет этим мистическим указаниям. Он решает, что наяву принадлежащий ему «замысел кровавый» его «глазам мерещится»(с. 507). Значит, нужно действовать и совершить это убийство вопреки всем предостережениям потустороннего.
Мистические, потусторонние знаки продолжаются. Реальность иного мира вторгается в земную реальность, делая атмосферу в замке Макбета зловещей и полной леденящего страха. Леди Макбет отмечает перед самым убийством Дункана: «Кричит сова, предвестница несчастья, кому-то вечный сон суля».
Убийство Дункана, по рассказу Макбета, происходит тоже на грани двух миров. Макбет крадется с кинжалом в спальню короля. Слуги, опившиеся ядовитого зелья, подмешанного леди Макбет, внезапно просыпаются. Один кричит «Убийцы!», другой хохочет сквозь сон. Оба вдруг начинают молиться робкой молитвой «Помилуй, Боже!», как будто предчувствуют свою скорую смерть и хотят предстать перед Богом чистыми и безгрешными. А Макбет в это время пережидает в смертельном ужасе, прежде чем прирезать спящего, безоружного короля. Он тоже хочет молиться, добавить к предсмертной молитве слуг «Аминь», но «комом в горле «Аминь» застряло» (с. 509). Макбету кажется, что он слышит вопли: «Не спите! Макбет зарезал сон! (…) Не будет Кавдор отныне спать. Макбет не будет спать!» (с. 510)
Леди Макбет пытается разубедить мужа: нет потустороннего, все это выдумки его испуганного воображения. Следует доделать начатое, подложить орудие убийства ни в чем не повинным слугам. Существует только эта земная жизнь. Надо прогнать от себя эти нелепые детские страхи: Леди
Макбет
Да кто ж там мог кричать? Мой тан достойный,Не позволяй всем этим глупым бреднямТвой дух расслабить. Набери воды,Смой с рук своих улику – пятна крови.Снеси клинки назад и спящих слугИспачкай кровью.Макбет
Не пойду я больше.Содеянное мне не то что видеть,А даже вспомнить страшно.Леди Макбет
Слабодушный!Дай мне кинжалы. Спящий и покойник,Как черт, изображенный на картинке,Лишь детям страшны. Если труп в крови,Я ею слугам вызолочу лица,Чтоб зло на них читалось (с. 510).В ночь убийства короля бушевала буря. Над комнатой лорда Ленокса снесло трубу. Тряслась земля. Кричала сова. Раздавались рыданья и слышались чьи-то голоса. Так рассказывает лорд Ленокс. И выходит, что две параллельных реальности снова пересеклись. Потусторонняя адская реальность вторглась в ночной сон земной реальности и этот сон прогнала.