Регенерат
Шрифт:
По моему позвоночнику пробежались прохладные пальцы призрака и молния застегнулась, как миленькая.
– Так на чем я закончил?
– Какие ценности были в этом ледяном разломе?
– Ну, во-первых, они вскрывали тварей, чтобы достать из них ядра. Поверь, это было ужас как непросто. А во-вторых, выносили магический лед, которого там было просто дох… кхм, много. Очень. Оказывается, он тоже ценен и используется в криогенных установках имперских артефакторов.
– М-м, понятно.
Я
И нет, перебора не было, в самый раз.
При этом в качестве верхней одежды к платью шел палантин из тяжелого шелка, так же украшенный жемчугом. Холодно - прикрываешь плечи. Жарко - убираешь.
– А расскажи, какой магией “Витязи” обычно пользуются. Или только мечами, укрепленными стихией?
– Знаешь… Преимущественно. Я ещё по своей жизни помню - портальные твари в большинстве своём имунны к магии. Всегда надежнее верная добрая сталь.
– Вот как… Что ж, тогда будем чаще тренироваться с оружием. Надеюсь, однажды я всё-таки заполучу в свои руки такой клинок. Как думаешь, это реально?
– Почему нет? Главное, не опускай руки, Полечка. Мы, Ржевские, если очень захотим, можем всё!
Рассмеявшись, следующие тридцать минут я сосредоточенно укладывала волосы в элегантную прическу, которая бы открывала шею и плечи, следом настал черед макияжа, и я уже заканчивала, задумавшись о том, что пора вызывать такси бизнес-класса, чтобы не приехал какой-нибудь старенький драндулет, когда в мою дверь деликатно постучали (это кто у нас такой вежливый завелся?), и после моего “да, открыто!”, вошли.
Глава 27
Это был Стужев.
Я аж вся к нему повернулась, так и застав с приоткрытыми губами, успев накрасить лишь верхнюю. Боже мой, как же он чертовски хорош!
Не чисто белый, скорее кремовый смокинг, с черными лацканами, белоснежная рубашка, черный галстук-бабочка и черные брюки классического кроя. Щеки гладко выбриты, влажные волосы уложены набок, на губах полуулыбка…
Дойдя до них, я наконец закрыла рот, сглотнула и только потом, нервно улыбнувшись, но так и не посмотрев мужчине в глаза, спросила:
– Что?
– Прекрасно выглядишь.
– Спасибо.
– Я ощущала себя нервно, говорила коротко, но понимала, что выгляжу малость неадекватной.
Красивые мужики - зло!
– Я хотел предложить поехать вместе. Ты
– Верно.
– Я отвернулась к зеркалу и, приказав рукам не дрожать, докрасила губы, радуясь, что уже в чулках и точно ничего не порву, ведь полностью одета.
– Но я заказала такси, не волнуйтесь, Егор Романович. Я большая девочка, сама доберусь. Езжайте, я ещё не закончила собираться.
– Я подожду.
Вот же…
Мне прямым текстом сказать ему, что я с ним не поеду?
Шумно выдохнув и слегка прикрыв глаза, я снова повернулась к нему, полная решимости сказать всё, как есть.
– Егор Ро…
– Просто Егор, - перебил он меня, войдя в комнату и закрыв за собой дверь.
– …Романович, - договорила я, прожигая его тяжелым взглядом.
– Чего вы добиваетесь?
– Тебя, - ответил он с едва заметной улыбкой, а вот в глазах застыло нехилое напряжение, да и адреналин подскочил - это я чуяла даже сквозь его щиты.
– А пойду-ка я… остальных проведаю, - пробормотал Ржевский за моей спиной, бессовестно уходя с поля боя и оставляя меня в меньшинстве.
Особенно в весовой и магической категориях!
– А вот не надо, - огрызнулась я, чувствуя, как обстановка накаляется.
– Я уже всё сказала в прошлый раз: меня не интересуете ни вы, ни отношения с вами. Особенно отношения с вами, Егор Романович!
– Только потому, что я, по твоему мнению, красивый?
– усмехнулся он, делая шаг.
– В том числе, - произнесла напряженно, начиная ощущать себя дичью, загоняемой в угол. И это ощущение мне ой как не нравилось!
– И вообще, хватит на меня давить! Выйдите!
– Полина…
– Выйди!
– рявкнула я, уже не в силах сдерживаться и психуя от того, что совершенно посторонний человек лезет в мою жизнь и одним своим присутствием ломает мой хрупкий уютный мирок, выстраиваемый годами.
В тот же миг я ощутила, как внутри меня что-то хрустнуло, что-то… Болезненное, ломкое. В правой ладони стало жарко, пальцы левой, наоборот, заледенели, зато кожа рук приобрела нездоровый стальной блеск, а вот рту ощутился неприятный металлический привкус.
Черт! Только не сейчас! Ну какого хрена, а?!
Бросив взгляд в зеркало и увидев, что правый глаз стал оранжевым, левый льдисто-голубым, а кожа отливает сталью не только в районе рук, я чертыхнулась уже в голос и, с отвращением выпалила:
– Ну и чего ты добился?! Рад?
– Уже три?
– неприятно удивился Стужев, подходя ближе.
– И когда ж ты успела-то, а?
А потом выдернул меня из кресла, в котором я сидела перед зеркалом, и без предупреждения впился своими губами в мой приоткрытый от шока рот.
И ладно бы это был поцелуй! Нет!