Реинкарнация безработного. Том 19: Молодость - Подчиненные
Шрифт:
— Хоть и низкая вероятность этого действительно существует. Но в таком случае Рудэус–доно никогда бы не пришёл в наше поселение. И всё же он не скрываясь ступил под сень нашего леса и пришёл к нам, чтобы разобраться с этим вопросом… Полагаю нам не стоит без веских доказательств вот так обвинять его в злом умысле.
— Это правда.
Такие честные. …Мне жаль, что я успел подумать о вас всякие гадости. Простите меня.
—
— Это и правда так?
— Это решение самого священного Зверя–сама, так что нам остаётся лишь подчиниться.
— Ваф!
Лео положил голову мне на колени. И без всякого переводчика его взгляд прямо говорил: «Это естественно». Рефлекторно я потрепал его по голове, и его взгляд сразу стал на редкость довольным. На лицах Минитоны и Терусены появилось выражение, которое можно было интерпретировать лишь как «Чего?!». Но не думаю что это большая проблема.
— В любом случае, если Священный зверь–сама говорит что всё в порядке, значит всё в порядке, добавила Риния.
Это напомнило мне, что Гислен в своё время тоже сказала нечто подобное.
— Но Рудэус–доно, не забывайте, что… Через пятнадцать лет, когда ваша дочь станет взрослой, пожалуйста, привезите её сюда. Наши традиции требуют, чтобы она прошла ритуал у Священного Древа. Хотя путь сюда занимает больше года, это необходимо. Жизненно важно установить эту связь.
— Я понимаю.
Ритуал значит. Не знаю в чём там его суть, но наверняка это всё просто формальности. Надо постараться не забыть это обещание. Через пятнадцать лет, когда Лара станет совершеннолетней, отвезти её в деревню Дорудия. Пожалуй, надо отметить это в дневнике, чтобы уж точно не забыть…
Так или иначе, а этот вопрос с Лео похоже разрешился, по крайней мере пока. Надо сказать всё прошло даже как–то слишком легко.
Я наконец смог расслабленно вздохнуть, Гьес тоже расслабился. Вся атмосфера стала куда менее напряжённой. И тут Гьес перевёл взгляд на Ринию. Ту сразу бросило в дрожь.
— Итак, Риния, могу я узнать, как получилось, что ты оказалась вместе с Рудэусом–доно?
— Ох, она тут пыталась устроить свой бизнес, но в итоге только оказалась по уши в дол…
— Позвольте рассказать вам мою удивительную историю, ня! — громко, стараясь заглушить мой голос, вмешалась сама Риния, — Я вовсе не думала ни о каком бизнесе после расставания с Пурсеной, ня, я сразу хотела вернуться, но в один прекрасный день мне было даровано откровение свыше, ня, что я смогу отыскать пропавшего Священного Зверя–сама в Городе Магии Шария, ня, последовав ему, мне пришлось вернуться туда, ня. Сами небеса направили меня, чтобы я стала той, кто сможет позаботиться там о Священном Звере–сама, ня! И я вовсе не забыла о священном долге перед своим племенем,
Потрясающе. Как у неё вообще язык поворачивается, и она может без запинки пытаться впарить им столь наглую ложь? Полагаю, она репетировала это с самого нашего отправления сюда.
Гьес смотрел на неё крайне скептически, а вот Минитона с Терусеной похоже поверили её выдуманной истории. Хотя ещё совсем недавно эти двое смотрели на неё чуть ли не с презрением, теперь в их глазах читалось настоящее уважение. Эти ребята простые как валенки. Ну, даже самые никчёмные и презренные люди могут в итоге вырасти достойными людьми… по крайней мере я читал о таком в манге. Даже в самых плохих ребятах порой есть нетто хорошее, что может в итоге изменить их к лучшему. …Но врять всё равно не хорошо.
— Гьес–сан, она пыталась начать собственный бизнес, но прогорела и оказалась по уши в долгах. В итоге её и вовсе продали в рабство. Я не смог пройти мимо, так что выкупил её и взял к себе, чтобы помочь. Хотя можно сказать, что она до сих пор пытается отработать свои долги, только теперь у меня.
— Ясно.
— Няяя! Босс, зачем ты сказал им правду, ня?!
Взгляды Минитоны и Терусены тут же вновь наполнились презрением.
— Чтобы помочь ей отработать долги, в настоящее время я поручил ей возглавить один семейный бизнес.
— Интересно, значит, получается, что теперь она ваша рабыня, Рудэус–доно?
Чёрт. Если подумать Риния ведь родная дочь Гьеса. Если бы я узнал, что одна из моих дочерей стала рабыней, что бы я испытал как отец? Если бы Люси попала в рабство я бы на куски порвал её хозяина и тех, кто это устроил. Но врать всё равно не хорошо.
— Ну, формально всё так… Но я никогда не рассматривал её как рабыню. Она по прежнему мой друг которому я пытаюсь дать возможность реабилитироваться…
— Нет, это не имеет значения. Подумать только она, гонясь за деньгами, позабыла о долге перед кланом, более того доставила вам, Рудэус–доно, настоящему герою нашей семьи столько проблем. Я готов на всё чтобы почтить вас. Можете хоть сварить или зажарить её. И всё же я надеюсь, вы будете её любить.
Ооооо! А Гьес за то время, что мы не виделись, стал человеком понимающим мужские потребности. Хотя нет, это лицо, это скорее лицо человека сокрушающегося в недостойном поведении своей дочери.
— Папа, разве то, что ты говоришь не слишком жестоко?! У меня просто были временные неприятности, ня. Ещё чуть–чуть и я добьюсь успеха, получу титул и богатства, и тебе не о чем будет беспокоиться….
— Насколько я помню, вы, Рудэус–доно, ещё во времена юности был весьма энергичным мужчиной. Скоро уже должен начаться брачный сезон, так что, пожалуйста используйте Ринию как вам заблагорассудится.