Реинкарнация Кровавого короля

Беспалов Павел

Торговец скользнул серебряными глазами на силуэты моих попутчиков. Погладил промокшую бороду. — Ну даже не знаю… Пошлина на въезд возрастёт втрое, — произнёс сам себе под нос.

Я ловко спешился, наёмники ещё больше насторожились, однако мужчина дал им отбой. Расслабленно подошёл к нему, вынул из обычной сумки лучистое зелье и вложил тёплую бутылку самой жизни в руки. Мужчина дрогнул, мельком глянув оценкой на предмет. Лицо окрасилось смятением и удивлением одновременно.

— Конечно, господин, раз девушка в затруднительном положении, я обязан помочь! — он повернул голову к дочке. — Лиза, размести

гостей.

Девчонка, невзирая на юный возраст, быстро всё смекнула, взяла за руку уже спешившуюся Аду и повела в телегу к матери: «Боже какие у вас ледяные ладони, нельзя же так…», — не сдержавшись, произнесла она.

От соседней телеги послышался гневный крик:

— Ты какого «не печатное слово» их без очереди пускаешь? Совсем офонарел? — выругался молодой торгаш.

— Заткнись, молокосос! Можешь за сотню сверкающих купить одно место, если так не терпится! И вообще, моя телега — кого хочу, того пускаю, хоть самого дьявола! Тебя это «грязное ругательство» не должно!

— За сотню смогу купить проездной в твою жопу! — пререкался молодой.

— О конях позабочусь, проходите, пожалуйста, — сказал с улыбкой на лице мне с Артемом, игнорируя ругань соседей.

— Кстати, вы с Империи? Вижу торговцев тьма-тьмущая, — невзначай кинул я.

— Ну да… А откуда ещё? — немного удивился он. — Здесь какой-то лютый разлом открылся, многие ринулись попытать удачу, практикам всегда нужно разное полевое барахло, — он немного улыбнулся, а после озадачено почесал размокшую шевелюру. — Только вот позавчера указ вышел от Царской бухгалтерии, увеличить пошли на выезд в двадцать раз. Мол, чтобы деньги не утекали в город Беззакония, — он прикрыл рот ладонью и нагнулся к моему уху. — Только бред всё это! Дело явно в другом. Я вам ничего не говорил, это моя плата за Ваш чересчур щедрый дар.

Я провел большим пальцем по горлу: — Молчалив как покойник. А вы, сударь, рисковый, раз попёрлись сюда.

— У меня две ипотеки, — обреченно выдал он. — А месяц назад склад с товаром сгорел, — выругался и махнул рукой.

— Понимаю, досадно.

Дальше ничего особенного не происходило. Мы познакомились с женой торговца, она оказалась на удивление мягкой и приятной женщиной. Замучила Аделаиду расспросами о замужестве и ребёнке. Видимо, женщинам такое интересно. Артём почему-то сидел красный как рак, а малютка задорно хохотала, смотря на него сверкающими глазами. Ну да, он ослепительный красавец, особенно по меркам простолюдинов.

Прошёл примерно час. Какое-то мёртвое дело впереди нас внезапно ожило, позволив двигаться конвою вперёд. Стражники на въезде в город Беззакония хотели нас обыскать с особым пристрастием. Пришлось вознаградить их монетой за честную службу. Хорошо, что хоть коррупцию никто не отменил, иначе бы жизнь значительно усложнилась.

Хозяйка на прощание подарила розовые ползунки и симпатичную шапочку. Мы вежливо попрощались, растворишь в темноте переулка.

Иногда удивляюсь, как жизнь может смешивать приятные, милые вещи с жестокой резнёй, которую мы вот-вот учиним.

* * *

Я передвигая в тенях домов. Вспышки молнии иногда обнажали мой небольшой силуэт. Кругом царила разруха: нищие кварталы всегда

одинаковые. Уже слышал за углом хлипкого дома звуки биения нескольких сердец, они бились так, словно сейчас выпорхнут из груди. Мелкие грызуны уже давно заметили слежку.

В чем-чем, а в настороженности Голубям отказать нельзя.

В тупике меня встретило испуганное лицо оборванца лет тринадцати. Худощавая девчонка пыталась протиснуться между подгнившими прутьями канализационного отверстия или водостока.

— Не убивай! — рухнув на колени, взмолился он. Я во вспышке молнии переместился к нему, схватил за воротник вонючей одежды и поднял. Вода, стекающая с косой крыши, поливая его каштановые волосы, заставляла паренька захлёбываться.

Да ливень идет жуткий, под таким можно утонуть.

— Мне нужен твой босс, — холодно прошипел я, впериваясь пылающим оком в испуганные глаза.

— Господин, я всего лишь жалкий беспризорник, — выплевывая воду, побулькал мальчишка, попутно хватаясь пальцами за руку и рефлекторно размахивая ногами из-за удушения.

Я стремительно вынул загнутый эльфийский кинжал и ставил лезвие в его рот: тупой стороной оттянул щеку и сказал:

— Тогда ты мне больше не нужен.

— Стойте! Стойте! — в слезах завопила высохшая девочка. — Отведу к главарю, только не убивайте брата…

Я выкинул мальчишку в кучу какого-то мусора. Поглядел на него из-под капюшона.

— Жизнь не стоит закрытого рта. Твоя сестричка оказалась благоразумней, — я взял пятерней девочку за шею. — Если ты посмеешь предупредить главаря, то я сверну ей шею. Если последуешь за нами, я вырву ей сердце. Если ослушаешься приказа, я вырву ей ноги и руки, — мой голос звучал настолько жестоко, что волны жара проходили по миниатюрному телу в моей руке, а с ними и волны потери сознания, ведь ноги то и дело подкашивались: только моя твёрдая пятерня не позволяла ей рухнуть в лужу.

— Усек?

Пацан стоял на четвереньках, горько рыдал, избивая кулаком воду.

— Да… — выдавил он.

— Ты тихо пойдёшь на пепелище по этому адресу, и будешь ждать меня там подобно мыши.

Я сообщил ему информацию и повёл пленную по направлению её руки, которой указывала путь.

Адресом было прошлое место жительства Ады. Кривой переулок всосем, дробь пять. Первый дом в ряду.

После дела мальчишку скорее-всего жестоко убьют, а сестру многократно изнасилуют. После продадут в публичный дом, если, конечно же, выживет. Банда Голубей весьма жестока. Дети сами по себе очень жестокие. Не зря из них воспитывают идеальных солдат или наёмных убийц. В раннем возрасте многие нормы морали и понятия просто отсутствуют. Можно привить к зелёному ростку любую другую породу дерева.

Чем я, собственно, собираюсь заняться! Дубовый Лес превратиться в колыбель чудовищ под носом у отца. Мой собственный клан, моя органичная, моя дорога к величию.

Поэтому мы в обиду не дадим детишек.

Мои амбиции очень велики, сперва оккупирую Беззаконный город, а потом, подобно чуме начну расползаться по человеческой империи, поглощая одно княжество за другим… Пока не сожру самого Императора!

Так когда-то поступил в прошлом мире, так поступлю здесь, но войны не выигрывает один человек, по крайней мере на ранней стадии развития тела.